— Нет, маэстру. Это место, эта каменоромня — сосем не подходит нам. Маро места, очень маро. Просто мы такой народ — основатерьный! Есри где-то решири устроиться — надо дерать это на века! Всяко может обернуться! — ответил один из немногословных бородачей — рыжий и конопатый.
Рокочущий тангарский акцент впивался в мозг и заставлял слушать очень внимательно.
Аркан выхватывал взглядом коренастые фигуры занятых делом гномов и не мог надивится: как споро они работали! Тук-тук — стучал топор, и в бревне появлялась выемка нужной формы и размера. Тук-тук! Бородачи подхватывали очищенный от веток и обтесанный ствол дерева и, рявкнув в унисон, переносили к возводимой срубной конструкции. И выемка приходилась точно по мерке, а другая бригада рабочих уже тащила еще одно бревно, и венец будущего дома, башни, амбара — чего угодно, собирался прямо на глазах у Рема!
Рядом так же ловко собирали из идеально отесанных камней фундамент для следующего здания — быстро, слаженно, аккуратно! Нет, ортодоксы тоже умели и любили работать, но то, что вытворяли тангары — это было сродни действиям некого диковинного механизма, где каждый гном являлся его нужной и необходимой частью: шестеренкой, рычагом, пружиной…
— Сколько, говорите, они тут находятся? — по новому взглянул на возводимое прямо на глазах поселение баннерет.
— Пять дней, маэстру, — кивнул Гонзак. — Дайте им достойную оплату и предложите гарантии для их близких, и они построят всё, что угодно.
— Близких? — бровь Аркана снова поползла вверх. — Я вижу тут только взрослых, зрелых мужчин. Это для них-то нужны гарантии?
— Вам требовались работники? Вот они, перед вами. Лучших строителей и ремесленников вы не найдете на три тысячи верст окрест, — взмахнул тростью хромой маэстру. — Дальше вы разберетесь сами, я полагаю!
Гонзак просто развернулся на каблуках и зашагал проч по дороге, туда, откуда они прибыли! И Рем был готов поклясться — если он попробует догнать Диоклетиана Гонзака и расспросить поподробнее, то ни черта у него не получится. Исчезнет таинственный маэстру по своему обыкновению — без следа, только ветер будет листочки по булыжникам гонять.
— Он что — волшебник? — спросил Доэрти.
— Вряд ли… — провел рукой по волосам Рем. — Вроде как ортодокс, а среди наших волшебников не водится. Хотя — черт его знает? Всякое может быть. В любом случае — решение проблемы он нам предложил, теперь мы должны им воспользоваться… Или нет.
— Вам нужен Ёррин, маэстру, — заявил один из гномов-провожатых. — Без этого ублю… То есть, без него ничего не решите.
— Ёррин, Ёррин… Только про него и слышу! — начал закипать Аркан. — Чего тогда мы топчемся тут? Ведите!
Гном сверкнул на него глазами, а потом вдруг сунул два пальца в рот и оглушительно громко свистнул. Эхо отразилось от окружающих поляну с каменоломней деревьев, и унеслось куда-то в небесную вышину. А один из рабочих, которые клали фундамент оторвался от работы и гаркнул:
— Внизу он! Породу долбит! — и снова взялся за мастерок и киянку.
Гномы в замешательстве переглянулись, стали близко-близко друг к другу и принялись перешептываться, яростно жестикулируя. Смысла в этих действиях не было — говорили они явно на своей, тангарской тарабарщине, и мало кто из людей мог похвастаться знанием этого странного наречия. Аркан умел неплохо материться по-гномьи, но сомневался, что этот навык мог ему сейчас пригодиться.
— Вы пойдете с нами, остарьные останутся тут. И вы ни одной живой душе не расскажете, что видери внизу, — безапелляционно заявил тот самый рыжебордый тангар.
Дружинники напряженно загомонили, их ладони легли на рукояти мечей. На их взгляд условия были неприемлемыми. Какие-то подгорники хотят утащить их господина? Не бывать этому! Они сомкнули ряды, защищая сеньора и оглядываясь по сторонам. Но Аркан сделал успокаивающий жест рукой:
— Расслабьтесь, друзья! Если бы они хотели убить нас — устроили бы засаду по дороге. Но сами подумайте — зачем им убивать будущего работодателя?
— Если с вами что-то случиться, маэстру баннерет… — южане переживали, кажется, больше всех.
— Крянусь именем Верикого Мастера! С этим черовеком ничего не сручится! — сказал рыжий. — Мы все покрянемся, есри нужно!
«Сручится», «покрянемся» — дружинникам приходилось прятать улыбки очень старательно. Но Великим Мастером тангары называли Творца, а посему к их словам нужно было отнестись серьезно. Рем скинул с плеча походный плащ на руки южанину Коннору, и спросил:
— Я могу оставить меч?