— Просто — убили. Скорый оказался совсем не скорым. Зевнул. Мечом разрубили. Отбой.
В бараке услышали последние слова, после чего повисла тягостная тишина. Страшнее всего было неведение от происходящего, а не известие о смерти одного из бандитов. Снаружи наступила звенящая тишина, такая неожиданная, что показалось — все. Закончилось. Только кто оказался в победителях?
— Может, выйти и посмотреть? — предложил кто-то робким голосом.
— Я вам выйду! — взъярился Зяма. — Как дадут команду — выйдем.
Дверь внезапно сотряслась от удара. Дерево брызнуло горящей щепой в разные стороны. Кто-то по-щенячьи взвизгнул и прыгнул под полати. Запахло паленым. В обугленную дыру просунулась волосатая рука и рванула край двери на себя. Чудовище расширяло вход.
— Стреляйте! — заорали работники, скопом бросившись в дальние углы барака.
Зяма с Жигой, побледневшим от ужаса, выскочили на середину барака и дуплетом выстрелили в дверь. Картечь ударила по деревянному полотну и по лапе твари. Снаружи раздался короткий вой.
— Почему не сработал капкан? — истерично закричал Кривой, выставив пистолет.
— Да потому что он заметил его, придурок! — огрызнулся Зяма, внезапно ощутив, что страх ушел. Он деловито выбил использованные гильзы, зарядил новые патроны. Жига последовал его примеру.
Лан Вэй тоже почувствовал спокойствие. Сон сбылся. Чудовище, пусть и не в виде чешуйчатого дракона, пришло за ним. Настал момент, когда стоит взглянуть в его немигающие зрачки и принять бой.
— Нож, — протянул Лан Вэй руку, не глядя на телохранителя.
Тао без лишних слов вытащил из ножен боевой кинжал и вложил рукояткой в ладонь хозяина. А сам передернул затвор своего «Глока».
А тварь тем временем нанесла еще один удар по двери. Массивное тело просто внесло покалеченную дверь в помещение барака. Ворвавшись вовнутрь, чужак коротко рявкнул что-то на своем языке и оскалился, обнажив острые как шилья зубы. Он не остановился на этом, и, выхватив меч, коротким ударом выбил дробовик из рук оцепеневшего Жиги. А вот Зяма не растерялся. Его оружие выплеснуло порцию картечи прямо в морду твари. Пришелец взревел, задрав голову вверх. Ему здорово досталось. Глаз залило кровью, на голове вырвало клок шерсти, вспахав кожу от уха до макушки.
Зяме нет бы отпрыгнуть в сторону, открывая сектор стрельбы для Тао, но никто заранее не согласовывал такую возможность ситуации. Поэтому медлительность дорого стоила ему. Узкий клинок меча обрушился сбоку на шею Зямы. Удар не был идеален, но отличался страшной силой. Голова охранника слетела с плеч и закувыркалась по полу. Тело еще мгновение держалось на ногах, удерживаемое рефлексами и медленно рухнуло навзничь. Вот теперь поднялась настоящая паника. Рабочие дружно рванули на выход, обтекая вопящей рекой неподвижно стоящего чужака. Он спокойно дал всем выскочить наружу, но заинтересованно взглянул на Тао и Лан Вэя, стоявших напротив него.
— Самые храбрые? — прохрипел он по-русски с ужасным акцентом. Тембр голоса у него был весьма странный, низкий и утробный. — Отлично. Такие мне нужны!
— Иди ко мне! — Тао выступил вперед, заслоняя собой хозяина, и без всякой словесной шелухи, которую любят снимать в Голливуде, высадил пол-обоймы в корпус твари. Та даже не пошатнулась, несмотря на тяжелые удары входящих в плоть пуль. Но даже непосвященному в физические возможности пришельца было видно, что такие раны дали о себе знать. Взгляд его поплыл от болевого шока. Чужак крутанул меч перед собой, сделал два шага вперед, сближаясь с Тао, а потом косым рубящим ударом обрушил клинок вдоль плеча, отделяя руку с пистолетом. Телохранитель вскрикнул, выставил перед собой пальцы левой руки и коротким тычком попытался вогнать их снизу в глаз, не залитый кровью. Высокий рост чужака не дал ему исполнить задуманное не от нехватки сил или мастерства — он просто перехватил руку Тао и с хрустом переломил пальцы.
— Это глупо! — проскрипел чужак, заставляя телохранителя согнуться вниз.
И пропустил удар. Лан Вэй зашел сбоку и вогнал нож в шею. Удар был бы хорош, если бы противники были одного роста. Но и такого проникающего в плоть удара хватило. Лезвие, кажется, распороло яремную вену, если таковое и было у пришельца. Кровь хлынула в лицо Дракона, теплая, солоноватая. Она залила одежду китайца.
Сильный удар боковым отростком твари в голову Лан Вэя заставил того отлететь на несколько шагов и замереть на полу. Сознание на несколько минут покинуло его, и он не видел, что чужак отделил голову Тао от туловища и бросил на топчан. Приближающиеся шаги пришельца, уже шатающегося от потери крови, вывели Лан Вэя из забытья. Он видел только кончик меча, с которого стекала капля крови, а само лезвие оставалось чистым, матово поблескивая в сумрачном помещении.
— Хороший удар, — проклятое чудище издевалось, не хотело падать на пол, и, дрыгая ногами, умирать, — но бесполезный. Меня так просто не убить. А я тебя сейчас убью.
Говорят, спасение героя — это лишь дань фабуле, дополнительная пища для развития сюжета. Но Лан Вэй не был героем, и он был обречен погибнуть под разящим ударом инопланетного меча. Больше всего Дракон не хотел быть обезглавленным при жизни. Пусть лучше его сначала убьют, а потом делают что хотят. Выставив перед собой нож, который он странным образом не выпустил из рук при падении, Лан Вэй предупредил осипшим от переживаний голосом:
— Еще шаг — и я выпущу тебе кишки!
Тварь расхохоталась, запрокидывая голову вверх, и оттого залитая кровью, казалась настоящим порождением тьмы, посланником злого дракона.
— Забавный какой, — добавил пришелец и махнул клинком.
Лан Вэй закрыл глаза. Сны не могут врать.
Грохот автоматной очереди больно стегнул по ушам. Запахло порохом. А потом тяжелый удар от падения какого-то крупного предмета пересилил страх ожидания смерти. Заставив себя открыть глаза, Дракон понял, что он еще жив. Жив, несмотря ни на какие сны, ухитрившись взглянуть в узкие змеиные зрачки, где кроме плещущейся тьмы ничего не было.
— Долго еще лежать будешь, курьер из Пекина? — грубо спросил Сорокин, брезгливо осматривая загаженный барак.
— Я не из Пекина, товарищ, — тяжело зашевелился Лан Вэй, отодвигаясь от убитого пришельца, у которого вместо головы торчали зубчиками осколки черепной коробки.
— Все закончилось, можешь выходить. Жаль, упустили одного. Но ничего, за ним спецы пошли. Помощь подоспела. Далеко не уйдет.
— Быстрее, быстрее! — торопил Алекс своего товарища, хотя они и так спешили изо всех сил. За кромкой леса разгорался настоящий бой, а они никак не могли добежать до прииска. Большие валуны, коварные гранитные осыпи, из-под которых в самых неожиданных местах выступали корни и сухие стволы деревьев, погребенных когда-то в результате оползней — все это мешало оперативному продвижению вверх на плато. По наводке оператора беспилотника они вышли в район прииска чуть севернее, ошибившись на пару сотен метров от дороги, по которой сюда приехал Лан Вэй. Поэтому и ломали ноги, пыхтели, забираясь в гору.
— Я рядом, не оглядывайся! — пыхтел Бес, топая по гранитной крошке. Ему иногда приходилось цепляться руками за куцые отростки кустарников, чтобы подтянуться выше, и из-за своей комплекции выглядел тяжеловато по сравнению с худощавым Каревым. — Что ты на меня все время смотришь, словно я твоя девица на прогулке! Шевели булками, а то я из-за тебя темп теряю!
Они все-таки умудрились быстро забраться на гребень холма, и перед ними открылась картина продолжающегося боя. Жирно чадил «уазик», просев на пробитых колесах, чьи шины давали такой густой черный дым. Горел один из бараков, между которых периодически мелькали какие-то фигуры, но это были явно не пришельцы. Ростом не подходили. Где-то за нагромождением валунов снова громыхнуло.
— Из подствольного шарахнули, — сообразил Бес, вскидывая автомат к плечу. — Ты справа, я — слева. Пошли!
Они на слегка полусогнутых ногах двинулись мимо машины, мимо валунов в сторону центральной площадки прииска, готовые в любой момент открыть огонь на поражение. Стволы автоматов циркулировали полукругом по ходу движения. Алекс сразу среагировал на движение справа. Какой-то худощавый мужик с неприятным лицом призывно махал рукой из-за того самого приметного валуна, возле которого стоял «уазик». Еще бы немного, и спецы прошли его, не заметив. Сам захотел, чтобы его разглядели.