За поваленными ограждениями никаких тропок не было, но эвенк уверенно вел группу словно по невидимой глазу нитке, изменяя маршрут только в том случае, если впереди были огромные завалы из гранита и известняка. Вероятно, здесь рвали заряды для шурфов, но забросили это бесперспективное занятие. Слишком монолитными выглядели скальные выходы. И все же природа брала свое, и кроме кустарников и мха, облепивших каменные останцы, кое-где росли деревья, за много лет выросшие и закрепившиеся корнями в обезображенную почву.
Дорога заметно тянулась вверх, а Тыкулча все вел и вел группу по осыпям. Лайка уже давно мелькала далеко впереди, помахивая пушистым хвостом, изредка облаивая вездесущих сорок и соек, но не особенно заморачиваясь погоней. Гудейкон уже понял, что главная охота ждет его впереди. Его нетерпеливость проявлялась только в этом открытии. Где-то очень крупный зверь! Не зря хозяин не отвлекается на всякую мелочь! Вперед! Вперед!
Чем выше они поднимались по пологому склону, тем холоднее и пронзительнее становился ветер. Алекс наглухо закрыл горловину куртки, натянул шапочку на самые кончики ушей, и потопал дальше вслед за проводником. Холм постепенно становился более живописным, скрадывая уродливый шрам покинутого рудника, оставшийся внизу. Под ногами уже желтела трава, пошли кусты шиповника и багульника, а за ними и молодые деревца, густо заселившие вершину.
Тыкулча не стал останавливаться, чтобы перевести дух, а потопал дальше, по самой кромке холма, выбирая место для спуска.
— Далеко еще? — вздохнул полной грудью Алекс.
— Мы обогнали чужака, — эвенк поправил карабин на плече и осторожно, чуть развернувшись боком, стал спускаться по склону. Здесь пожухлая трава была мокрой, вероятно, от растаявшего снега. Неосторожное движение — нога поедет, и кубарем вниз, ломая шею. А вокруг глухая тайга, помощи ждать неоткуда. На всякий случай капитан спросил:
— Как у нас со связью?
— Не берет, — откликнулся Бес, пыхтя позади.
Через несколько минут спуск был закончен, и группа оказалась в распадке, на дне которого журчал очередной ручей, из которого все с удовольствием попили. Даже Гудейкон с шумом лакал студеную воду, встав всеми четырьмя лапами на дно ручья. Алекс вылил застоявшуюся воду из фляжки, налил свежей.
— Домой не тянет? — усмехнулся Бес, проделывая ту же манипуляцию с фляжкой.
— Это почему? — удивился Карев.
— Прикинь, заходишь на кухню, поворачиваешь кран — вода пошла. Не надо бегать по тайге, искать ручьи. Цивилизация, красота!
— В тебе заговорил сноб, — парировал Карев, — или ты просто таким образом даешь понять, что тебе до чертиков задрало созерцать красоты осенней тайги.
— Ох, в тебе поэтический дар проснулся, Сэм! Не забудь, когда вернемся, написать пару строк!
— Разберусь с гадиной, убившей братишку, вот тогда и напишу, — глухо пробормотал Алекс.
Бес тяжело вздохнул. Напарник никак не расстанется с иллюзией мести. Каким образом он узнал, что этот пришелец — тот самый тип, сломавший позвоночник Сергею? По его, Бесу, мнению, так они все на одно лицо, мохнатые и высокие. Да, еще и с шестью конечностями. Зачем тешить себя надеждой на поединок? Рыцарские времена давно канули в лету, а единственным арбитром в таких вопросах — автомат, ну, или пистолет с хорошим калибром. Нет, автомат будет лучше. Очень эффективен при стрельбе в башку. Расколачивает напрочь крепкую черепную кость вдребезги со всем содержимым. Сколько раз Бес порывался сказать товарищу, чтобы тот оставил идею скрестить мечи с тварью. Не будет у Сэма ни единого шанса. Уступает в росте, в мощи, в умении работать клинком. Нет, с ножом он управляется вполне мастерски, но это нож, а не длинный меч.
— Что ты затих? — подозрительно спросил Алекс, оборачиваясь. — Сопишь, как уставшая лошадь, распугал всю живность.
— Да вот думаю, как тебя удержать от дурацких идей, — буркнул Бес, — или по голове стукнуть, чтобы сознание потерял, или связать. Тыкулча поможет мне. Тыкулча! Слышишь? Ты бы захотел подраться с тварью один на один?
— Нет, анда (друг), я бы не стал умирать таким глупым способом, — ответил эвенк, — есть карабин, есть пуля. Я могу попасть в глаз, не приближаясь к злому духу, зачем мне рисковать?
— Послушай умных людей, Сэм! — воскликнул Бес воодушевленно.
Внезапно Тыкулча остановился и стал крутить головой, словно что-то выискивая. Перед ними расстилалось редколесье, сквозь которое просматривались гольцы с наметанным среди каменных осыпей снегом.
— Мы пришли, — сказал эвенк и скинул с плеча карабин, — там, за гольцом, Чертово урочище. Будем искать место для засады. Чужак через этот перевал пойдет, больше пути туда с этой стороны нет.
Алекс перевел дыхание и посмотрел на свой браслет. Огонек диода, реагирующий на пришельца, и давно уже не горевший, медленно наливался бледным зеленым сиянием. Он еще не набрал силу, но пульсировал, моргал. А это означало, что тварь была рядом и рвалась к конечной точке своего путешествия.
Солнце медленно закатилось за гольцы, но еще долго окрашивало облака в причудливые цвета. Малиновый цвет незаметно переходил в желтый, а кромка сереющего неба светилась яркой позолотой. Причудливые, изломанные ветрами, дождями и частыми землетрясениями пики гольцов уже были покрыты шапками снега, но кое-где проглядывали черные навалы тяжелых оползней.
Две большие армейские палатки были развернуты в ста метрах от стойбища, чтобы своим присутствием не напрягать старейшин, хотя разрешение от них было получено. Пара вертолетов сытыми хищниками затихли у кромки редколесья. Дымила полевая кухня, слышались сдержанные разговоры матерых бойцов из группы капитана Синицына, прибывших второй волной из Романовки, но еще не успевших перебраться в урочище. Полковник Тимохин почему-то дал команду задержать отправку. Видимо, все решится после совещания.
Оперативка проходила как раз в штабной палатке, освещенной с помощью переносного генератора. На раскладном столике развернули большой лист ватмана. На нем была вычерчена схема урочища. На листе лежали разноцветные карандаши. Несколько офицеров склонились над столом и внимательно слушали полковника Тимохина. Тут же находился еще один человек в гражданской одежде. Он был в теплой куртке с меховым капюшоном, который почему-то не скидывал с головы.
— Группа Синицына уже заняла стратегические высоты на подходе к урочищу, — в руках полковника был простой карандаш, которым он делал короткие и резкие росчерки, — завтра ранним утром будет переброшена вторая часть команды. В каждой точке расположено по два человека с полным боекомплектом. Установлен пулемет на возможной траектории прорыва. Сам могильник заминирован. Практически все подготовительные работы закончены. Осталось только скорректировать работу огневых точек, но это не критически. Каждое гнездо имеет рацию. Группа капитана Синицына занимает восточный и юго-восточный сектор. Ваша команда, товарищ подполковник, берет под контроль северо-восточное крыло и северную дорогу на случай отхода пришельца.
Сорокин медленно кивнул, уже прикидывая, как будет расставлять бойцов по указанной дуге.
Тимохин продолжил:
— Завтра ожидается появление пришельца, и поэтому я всех прошу очень внимательно отнестись к предстоящему захвату. На постах не спать, особенно с пяти утра до семи. Есть вероятность, что противник захочет осуществить проникновение на объект именно в это время. Доведите до всех важность мероприятия. «Сигналки» по периметру расставлены, но лучше надеяться на свой слух и зрение. Да, хочу вас уведомить, товарищи офицеры, что наши спутники слежения засекли еще один аппарат пришельцев. К этой твари идет помощь.
Офицеры сдержанно загудели. Один из них в погонах капитана на бушлате, спросил:
— Если у пришельца будет мощная огневая поддержка, то как мы противостоим их технологиям? Не маловато ли будет автоматов и гранатометов?
— Центр уже отреагировал, — успокоил всех Тимохин, — и выделил два ПАК ФА. Подробности не сообщали, но обещали, что челнок не прилетит в урочище. Его будут садить принудительно или сбивать. Третьего не дано. Пора заканчивать эту голливудскую историю.