Сидя в кресле напротив стола, между Аннабел и Сэмом, Миранда чувствовала себя безумно усталой; голова ее трещала от боли.
– Исходя из изложенного вами, – говорил мистер Оуэн, – я усматриваю три момента, которые могут служить основаниями для обращения в суд. Во-первых: задержание – судя по всему, не являвшееся необходимым – вашей бабушки в лечебнице. Во-вторых, возможное изъятие денег из компании. В-третьих, возможное приобретение акций „СЭППЛАЙКИТС" пока что неизвестными лицами по указанию Адама Гранта и на средства, возможно, принадлежавшие по праву не этим лицам, а семейной компании Дав.
– Может ли наша бабушка подать в суд на эту лечебницу? – спросила Аннабел.
Мистер Оуэн поднял брови и взглянул на нее поверх очков. Лицо его не выражало оптимизма.
– Мне пока известны далеко не все факты, но я уже сейчас могу заверить вас, что может уйти лет десять – не говоря уж о трудностях и кропотливости этой работы – на то, чтобы в результате получить относительно небольшую сумму денег. Я, пожалуй, не советовал бы вам тратить на это свое время и энергию.
– А что касается изъятия денег из компании? – спросила Миранда.
– Должно ли Правление отчитаться по всем фондам? – прибавила Аннабел.
Миранда покачала головой:
– „Суизин, Тимминс и Грант" предупредила меня, что Адам и Пол Литтлджон, вероятно, действуют в рамках закона, а если это так, то никто не может оспаривать действия компании на законном основании.
– Но почему нельзя заставить Адама дать ответ на наши вопросы? – спросила Аннабел. – В конце концов, ведь именно он организовал эту семейную компанию.
– Если Адам Грант не пожелает дать вам информацию, – пояснил мистер Оуэн, – вы, в качестве депозитариев компании, можете принять решение затребовать информацию через суд. Но это займет довольно много времени.
Ричард Фрэйзер наклонился вперед:
– Судя по тому, что вы нам рассказали, похоже, что вся эта операция была тщательно спланирована загодя. Если так, то в отчетной документации по этим деньгам наверняка фигурирует, что они были вложены в какие-нибудь компании, которые впоследствии разорились, или в акции, стоимость которых постоянно падает. Мы в состоянии проследить, куда ушла каждая конкретная сумма после снятия ее со счетов компании Дав. Но если тут действительно речь идет о мошенничестве, тогда эти деньги вскоре снова были перемещены – и не куда-нибудь, а на номерные счета какого-нибудь швейцарского банка, а там их следов уже не найдешь.
Уильям Оуэн оглядел собравшихся поверх полукруглых стекол очков:
– Вероятно, Адам Грант – единственный, кто знает, где находятся эти деньги. Вне всякого сомнения, он где-то записывает все, что касается их перемещений, поскольку никто не может держать в памяти все подробности переводов крупных денежных сумм и соответствующих банковских операций. И наверняка он тщательно прячет эти записи. Может быть, они находятся в какой-нибудь маленькой, незаметной записной книжке, которую одинаково просто носить при себе или держать в небольшом тайнике. Если бы вам удалось заполучить эти записи, тогда мы могли бы обратиться в полицию, но без подобных доказательств делать это бесполезно. Хотя, тем не менее, я советовал бы вам теперь же обратиться к властям: если вы сумеете раздобыть какое-нибудь весомое доказательство, они смогут тут же подключиться к делу.
– Значит, все, что от нас требуется, – это найти эти записи? – спросила Аннабел.
Миранда усмехнулась:
– Вряд ли Адам преподнесет их нам на серебряном блюдечке.
Ричард Фрэйзер отвел обеих сестер и Сэма в современное здание неподалеку от „Виктории", где размещался отдел по борьбе с мошенничеством, и познакомил их с инспектором Уолтером Пайпером. Инспектор, в темно-синем костюме в тонкую полоску и дорогой бледно-голубой рубашке больше похожий на молодого банковского служащего, чем на полицейского, выслушал рассказ Миранды, делая при этом пометки в блокноте, а когда она закончила, сказал:
– Исходя из того, что я только что услышал, а также некоторых догадок, основанных на моем опыте, мы имеем следующую ситуацию… – И, заглядывая в блокнот, принялся резюмировать: – В июле 1965 года компания „Суизин, Тимминс и Грант" создала за границей, а именно на Бермудских островах, офшорную компанию, поручив управление ею своим бермудским партнерам. Акцептантом компании являлся Пол Литтлджон, один из партнеров „Суизин, Тимминс и Грант". В то же самое время Элинор О'Дэйр облекла Адама Гранта из „Суизин, Тимминс и Грант" полномочиями своего поверенного, кои должны были вступить в силу в случае ее болезни.
В отличие от Пола Литтлджона, гражданина Южно-Африканской Республики, проживающего на Бермудах, Грант был британским подданным, проживал в Великобритании, и на него распространялось действие законов нашей страны. В связи с этим в августе 1966 года он убедил миссис О'Дэйр передать возложенные на него полномочия ее поверенного Полу Литтлджону. Вероятно, в документе о передаче полномочий указывается, что на них распространяется действие бермудских, а не британских законов.
Кроме того, миссис О'Дэйр подписала бумаги, освобождающие Адама Гранта и „Суизин, Тимминс и Грант" от всякой дальнейшей ответственности за ведение ее дел.
В марте 1967 года Грант ушел из „Суизин, Тимминс и Грант" и открыл собственную фирму. Элинор О'Дэйр передала ей все свои дела, отказавшись от услуг „Суизин, Тимминс и Грант". В феврале 1968 года Пол Литтлджон – он, по всей вероятности, соучастник Гранта – также ушел из „Суизин, Тимминс и Грант" и создал на Бермудах свою собственную фирму, которой и передал ведение дел компании Дав. Являясь ее акцептантом, Литтлджон обладал достаточными полномочиями для того, чтобы сместить членов Правления и назначить новых.
В феврале шестьдесят восьмого года миссис О'Дэйр поступила в частную лечебницу „Лорд Уиллингтон" и начала проходить курс лечения от паранойи. Таким образом, Пол Литтлджон смог воспользоваться своими полномочиями ее поверенного и изъять у нее принадлежавшее ей лично состояние, в том числе замок во Франции. Тогда этим двум негодяям уже ничто не мешало перекачать все средства компании куда угодно. Пол Литтлджон контролировал семейную компанию Дав и личное состояние миссис О'Дэйр, а Адам Грант, вероятно, контролировал Литтлджона.
Далее. Адам Грант, будучи одним из директоров „СЭППЛАЙКИТС", получил контроль над сорока шестью процентами акций этой компании, для чего, скорее всего, воспользовался фондами компании Дав. Мы сумеем проследить недавние покупки акций, и если они были оплачены деньгами компании Дав, тогда эти акции по праву принадлежат ей. Если же другие деньги, принадлежавшие компании, исчезли, она могла бы также предъявить свои права на акции, которыми по закону владеет Грант.
Когда инспектор Пайпер окончил свой длинный монолог, Миранда спросила:
– С чего же мы начнем?
– Свяжитесь с литературным агентом миссис О'Дэйр, чтобы никакие ее дальнейшие гонорары не переводились компании Дав вплоть до окончания расследования. Больше вы ничего не сумеете сделать, если только не докажете, что имели место незаконные действия.
– Мы можем подать в суд?
– Нет, пока не найдете веских доказательств, потому что в шестьдесят шестом году, когда ваша бабушка подписывала документы по компании, она подписала также и заявление о том, что больше не желает, чтобы ее делами занимались ни Адам Грант, ни „Суизин, Тимминс и Грант", и что освобождает их от какой бы то ни было дальнейшей ответственности за ведение этих дел. Добровольно она подписала и бумагу о поступлении в лечебницу. Таким образом, состава преступления нигде не наблюдается.
– Что нам делать, если мы найдем это самое веское доказательство? – поинтересовался Сэм.