— Они помолвлены, принцесса станет женой сударя Ясногорова!
— Ох, значит, он должен вот-вот возглавить семью! Наконец-то!
— Этот день запомнится как возрождение Ясногоровых.
— Какая она красивая, как же ей повезло!
— Мое сердце разбито!
— Казимировы и Ясногоровы объединятся, и Тобольские с ними.
— Самые значимые семьи державы!
У меня не было сил посмотреть на них, и я одна из немногих заметила, что огненные драконы приглушили свет люстр в зале. Полутемнота не сразу угомонила присутствующих, и в итоге представление пришлось задержать на десять минут. Лишь когда дирижер прошел на свое место, зал обратил свое внимание на оркестр, который разразился вступительной музыкой.
Печальная мелодия растревожила и без того пульсирующие раны, и по щекам полились слезы. Я знала о помолвке, догадывалась, что до конца года о ней будет объявлено, но никак не ожидала, что стану свидетельницей этого губительного для меня события. Я еще помнила, каково это, носить диадему Ясногоровых, помнила прикосновения Матвея и наш первый танец. Его глаза горели ярче звезд, и я всеми силами убеждала себя, что не влюбилась в него, но кого я обманывала? Он забрал мое сердце еще тогда, в первую встречу на берегу. И теперь моя диадема, мой «Звездопад», мои надежды отданы другой.
Тревога все нарастала, музыка с самого начала словно готовила зрителей к печальной развязке сюжета, и на совершенно невыносимой напряженной ноте музыка оборвалась, дала короткую секундную передышку, и полилась куда более нежно, совпав с поднятием занавеса.
Перед нами предстала женщина в королевском платье, льющая слезы в окружении служанок. Зазвучали литавры, прислужницы замерли в поклоне, и на сцену вышел король в доспехах, сопровождаемый рыцарями. Королева едва не лишилась чувств, и супруг поддержал ее, целуя нежные руки. Дальше нам показали трогательную сцену прощания, король поднес руку к груди, вторую вытянул наверх, что в балете означало клятву: он поклялся победить врагов, вернуться к любимой, и решительно покинул ее. Королева осталась одна, и закрыла лицо руками, показывая отчаяние и скорбь. Служанки также горестно застыли, ведь каждая из них проводила кого-то на войну.
Наиболее впечатлительные зрительницы в зале уже подносили платки к глазам. Удивительно, несокрушимые драконы так расчувствовались при виде вымышленных страданий! Вот она, сила искусства.
Слева на сцене пустили дым, и из серой пелены медленно выплыла фигура в плаще с глубоким капюшоном. Служанки испугались, но королева вытянула руку, приказывая всем успокоиться. Дальше она развела руки в стороны, спрашивая таинственную фигуру, кто она, и плащ был сброшен. Хм, стоит отдать должное, с костюмами они не ошиблись! Даже меня мороз по коже пробрал, когда я увидела эту тонкую женщину в пугающем черном платье, будто сшитом из паутины, ее жуткую прическу и навевающий ужас макияж. Ведьма из леденящих сердце сказок, не иначе!
Дальше с помощью пантомимы незнакомка изобразила страдания королевы, ее страх, возможную гибель короля, падение замка и смерть всех его жителей. Служанки скорчились от страха, но ведьма подняла кверху палец, разводя ладони, и отрицательно кивая с улыбкой. Это подразумевало, что все перечисленные беды можно избежать, и королева с мольбой сложила перед ней руки. Ведьма поводила руками, и указала на себя. Из либретто я помнила, что таким образом таинственная незнакомка просила подарок. Королева с радостью кивнула, и тоже развела ладони, спрашивая, что она хочет в обмен на победу короля. Ведьма неопределенно пожала плечами, улыбнулась, и иными способами показала, что ничего особенного ей и не надо, так, какую-нибудь мелочь, и не сейчас, а когда-нибудь потом. Королева кивнула, дала клятву, и с помощью музыкальных инструментов изобразили гром, свет на сцене заметался, будто во время грозы, ведьма торжествующе рассмеялась, и поведала, что король скоро вернется с победой. Пока королева радовалась в окружении служанок, сбоку снова выпустили дым, и ведьма в нем исчезла. Свет погас.
Так закончился пролог, дав нам пищу для размышлений, и начался уже сам первый акт. Это был праздник двадцать лет спустя: король с королевой прошествовали на трон, их свита расположилась по бокам, на сцену выбежал кордебалет, и я охнула, видя, как лучшая труппа государства танцует на пуантах. Их движения меня покорили, я забыла обо всех бедах, и комкала платье, глядя, как синхронно они танцуют. Вышли кавалеры, и следующие несколько минут мы любовались красивейшим вальсом. Потом они выстроились в глубине сцены в линию, и из-за кулис выпорхнули две девушки в удивительных воздушных платьях с одним кавалером. Их па-де-труа* поразил меня: они казались единым организмом, с единым разумом и едиными мыслями. Они словно были продолжением друг друга, и их танец вызвал бурные аплодисменты.