– Не думал, что голове приказа впору быть посыльным, – седой отложил оселок и хмуро взглянул на Фернетта. – Почему не отправить постового?
– Потому что голова приказа ты только на поле боя, – отрезал тот, – а здесь, будь добр, исполни волю великого князя и своего прямого командира!
Чернявый попытался было поднять ларь, но сделал с ним несколько шагов и поставил его обратно на землю дрожащими пальцами. Седой покачал головой, подхватил сундучок одной рукой и кивком пригласил паренька проследовать за ним. Когда оба вышли, а постовой встал на своё место, Фернетт сложил руки на груди и окинул Лоренца изучающим взглядом.
– Введу вас пока в курс дела. Фратейские войска стоят по нашу сторону Левсан, последняя разведка доложила о рассредоточении четырёх тысяч людей вдоль всего берега от моста и почти до гор на востоке. Мы ожидаем от них не прямой битвы, а мелких стычек по всем направлениям от реки. В идеальных условиях мы это предупреждаем и идём с востока к мосту, разбивая их на пути. Со стороны переправы нам навстречу будет двигаться первый Ивкальгский приказ – людей в нём сейчас больше, чем в столичном. В неидеальных… разведка была шесть дней назад, мы ждали несколько знамён и не могли выйти. В ближайшие два дня отряд отправится снова для изучения ситуации. Вопросы? – князь наклонил голову к правому плечу, с любопытством глядя на юношу.
– Был один, – признал тот, – вы связываете убийства в городах с переправой?
Мужчина, нахмурившись, прикрыл глаза.
– В городах не видели чужаков. Если нападения прекратятся, когда мы вытесним Фратанию обратно на свои земли, тем лучше. Если нет – то это не тот вопрос, который мне предстоит решать.
– Да… спасибо, – пробормотал Лоренц. Из головы не выходили слова князя. Пойдём вдоль всей реки! Лишь бы названный учитель признал его мастерство. Отсиживаться в лагере, пока его люди уйдут в поход, было бы не то что невыносимо – это было бы позором.
Постовой снова отошёл и скрипнул калиткой, а мужчина с косой вновь вернулся на лужайку. Бережно вытерев меч от земли, он вернул его в ножны и принялся чистить оселок, на который налипла мокрая осенняя трава.
– Походите сегодня ночью по лагерю, поговорите с командирами, – велел Фернетт. – Вы ведь впервые здесь? Убедитесь, что знаете всех людей, которые привели сюда свои войска. Поверьте, знакомство избавит вас от проблем. К тому же, вам нужно выбрать себе учителя.
– Из кого я могу его выбрать? – недоверчиво спросил Лоренц, разглядывая чужой шатёр. С ним снарядили такие же, только размером меньше – для него, и совсем небольшие, на десять человек вповалку – для солдат. Князь махнул рукой.
– Из рядовых не советую, не все достаточно обучены. Если человек хоть до десятника дошёл, то от него будет толк.
– Понял, – отозвался тот. – Тогда вы, – он кивнул в сторону седого. Тот поднял в удивлении брови. Фельдмаршал окинул Лоренца не менее изумлённым взглядом.
– Но почему? Вы же ещё никого не видели в деле?
– Потому что это первый человек, который с моего выхода из дома не пытался передо мной юлить, – отрезал юноша. – Я не был оскорблён вашей дерзостью при знакомстве. Но буду благодарен, если вы преподадите мне несколько уроков военного дела. Кажется, голова приказа для этого достаточно опытен?
Мужчина, помедлив, склонил голову.
– Если вы того желаете, господин.
– Сиятельство, – нетерпеливо перебил его Лоренц.
– Если вы того желаете, Ваше Сиятельство, – повторил он и выпрямился. – Если вы будете не против, можно начать завтра после завтрака. Днём у меня намечено много дел.
– Что ж, дело улажено, – пробормотал Фернетт, – могу лишь надеяться, что этот союз приведёт к толковым результатам.
Седой бросил в шатёр точильный камень и вернулся на своё место. Теперь настал его черёд с любопытством разглядывать Лоренца: тот, как и ушедший уже чернявый юноша, был в обычной парадной одежде, и потому смотрелся ещё чуждым этому месту. «Могу лишь надеяться», сказал князь. В кого из нас он не верит?..
– И ещё кое-что перед тем, как я отбуду в Ивкальг, – фельдмаршал чуть улыбнулся. Встав со своего места, он взял с табурета плащ в гербовых цветах с белой меховой оторочкой по вороту и накинул его на плечи. Затем медленно достал свой меч и вонзил его в землю перед Лоренцем.
– Сядьте, – велел Фернетт. Юноша, подняв на него недоверчивый взгляд, медленно опустился на колени. Холодный металл перед лицом внушал ему восторг и трепет; закрыв глаза, Лоренц почувствовал, как клинок плашмя лёг на его голову.