- Остановимся на акушерке, - возразил Зип.
- Ты сошел с ума, Зип. Она здесь три дня? Три дня?! Еще два дня назад, на закате была нужна акушерка. Ее даже нельзя двигать, она уже наполовину мертва.
- Нет! - крикнул парень, и его ярость выплеснулась в слезы. - Ей нужна акушерка - и все. - Он обратился к Зипу, не к Уэлгрину: - Ты сказал... ты сказал, что найдешь кого-нибудь.
Внешняя безразличная надменность вожака НФОС дала трещину - достаточно для того, чтобы начальник гарнизона смог узнать знакомое отчаяние. Ты заставляешь своих людей верить тебе, чтобы можно было послать их сделать невозможное, но потом они, в свою очередь, просят сделать невозможное тебя. Уэлгрину не было нужды любить Зипа, даже уважать его, чтобы посочувствовать ему.
- Так как насчет этого? Ты кого-нибудь знаешь? - спросил Зип.
- Кто пойдет сюда? В такой час?
Сорвав бронзовый обруч, Уэлгрин смахнул со лба прядь волос и выпустил сквозь зубы воздух из легких. Нерожденный младенец выбрал именно этот момент, чтобы заставить свою мать изогнуться в дугу от боли и ужаса. В этот миг Уэлгрин увидел больше, чем хотел: крошечную ножку, торчащую в промежности девушки. Даже ему было известно, что младенцам полагается входить в этот мир другим местом.
Встретившись взглядом с Зипом, Уэлгрин стал напрягать память в поисках сведущей и закаленной акушерки.
Молин Факельщик сказал ему, еще в те времена, когда он только начинал работать на жреца, что в Ранканской империи численность людей в населенном пункте приблизительно в пятнадцать раз превышает количество налогоплательщиков. До пришествия бейсибцев принц собирал налоги - или пытался их собирать - сотен с четырех горожан: а в городе проживало шесть тысяч человек, не считая бейсибцев и новоприбывших, и Уэлгрин знал, по крайней мере в лицо, большинство из них.
У него была хорошая память на лица и имена; он взял себе это в привычку еще с детства, проведенного здесь, в Санктуарии. Больше того, его память давала ему возможность узнать людей через годы после того, как он видел их в последний раз. Так он узнал Зипа, вспомнив, что видел его подростком на улице, всегда окруженного приспешниками, всегда влезающего в драки, из которых никогда не выходил победителем. А на днях он узнал еще одного человека: даму, что жила в среднем достатке и комфорте у дороги Ткачей.
- Попробуем, - сказал Уэлгрин и направился к двери.
- Я пойду с тобой, - сказал Зип и первым вышел на лестницу.
Они шли другим путем, проползли, согнувшись в три погибели через дыру, которую Уэлгрин не заметил бы, если бы Зип не показал. У конспиративного дома была общая стена с полуразвалившимся складом, который должен был быть пустым, судя по тому, как Зип отшатнулся, увидев зажженный светильник и невысокого мужчину, направлявшегося к ним.
- Музнут! - закричал Зип, и лысый коротышка смущенно остановился.
Он был одет в неприметные лохмотья санктуарийца, и Уэлгрину потребовалось некоторое время на то, чтобы понять, что перед ним бейсибец, хорошо знакомый, если не дружащий с главой НФОС. Он не знал чужеземца, но узнает его, если их пути пересекутся вновь.
- За небольшую мзду мы делим с ним это место, - попытался объяснить Зип. - Обернувшись к бейсибцу, он прорычал: - Убирайся в свою лохань, старик! Тебе здесь нечего делать после захода солнца!
Глаза старика округлились и остекленели, словно он увидел привидение, потом он развернулся и убежал. Зип проводил его взглядом.
- Гм, - сказал Уэлгрин, изображая отсутствие интереса. - Я думал, мы торопимся. Если это твой кратчайший путь к дороге Ткачей, я о нем не слишком высокого мнения.
Он презрительно шмыгнул носом, как, по мнению местных жителей, должны поступать ранканцы, и обратил внимание на запахи, наполняющие воздух. Только один стоило запомнить: запах очищенной легкой нефти, так пахло тогда, когда Ченая заманила в западню НФОС и тот ответил бутылками с зажигательной смесью.
- Нельзя доверять этим рыбам, - сказал Зип, когда они приблизились к двери, которую оставил открытой бейсибец, в спешке покидая склад.
- Это точно, - согласился Уэлгрин, гадая, действительно ли мысли Зипа настолько поглощены другим, чтобы он поверил, что ранканский воин не в состоянии сообразить, откуда поступают нефть и бутылки для приготовления зажигательных снарядов.
Глава НФОС быстрым шагом шел по Просторной улице. Пот струйками стекал с обоих. Но как только они пересекли Прецессионную дорогу и вступили в зажиточные районы Санктуария, вперед выдвинулся Уэлгрин, а Зип нервно засеменил сзади.
- Ты уверен в этом человеке? - спросил темноволосый мужчина.
- Да. Я не дурак. За тобой должок. Зип остановился, тронув Уэлгрина за руку, и они посмотрели друг на друга.
- Брось, Уэлгрин. Это для той девчонки, не для меня.
- Это часть дела. За тобой должок, чтобы я помалкивал о твоем складе и этой рыбе-стеклодуве.
- Они страшно тупы, парень. Он считает, что это место принадлежит нам, и платит ренту.
- Вранье, Зип. - Уэлгрин в свете луны заметил, как его собеседник побелел от ярости. - А теперь слушай: ты имеешь дело с человеком, который принес энлибарскую сталь в эту дыру. У тебя тоже есть секретное оружие, правда, прямо сейчас оно тебе не нужно, верно? Все мирно и спокойно, и ты один из нас. Но теперь, когда у меня в голове отдельные части сложились воедино, подумай, ведь я могу найти бейсибца получше твоего Музнута.
Но давай допустим, что я не хочу этого. Давай допустим, что я некоторым своим союзникам верю не больше твоего, и, возможно, придет время, когда мне потребуется огнедышащий герой. Вот тогда-то мне потребуешься ты, Зип, и тогда тебя не спрячет от меня даже сам плащ Шальпы. Понятно?
Зип молча взвесил эти слова.
- Возможно, ты сможешь подыскать другой склад, - бросил Уэлгрин. Возможно, со мной случится что-либо прежде, чем это случится с тобой. Я помню тебя по Канаве, это было задолго до Крысиного водопада, и готов поспорить, что цель твоей жизни - стать героем. Но если ты не поклянешься мне в верности прямо сейчас, ты перевернешь дорогу Ткачей вверх дном в поисках повитухи... и не найдешь ее.
Он улыбнулся торжествующей улыбкой.
- Зачем тебе это?
- Возможно, мне понадобится такой герой, - ответил Уэлгрин, размышляя о Рашане и алтаре в Краю Земли и надеясь, что Кама одобрит его.