В свете уличного фонаря Ким увидела, что это была девочка, причем еще несовершеннолетняя. Ее короткие волосы были выкрашены в смесь белого и зеленого цветов, все лицо, особенно вокруг глаз, покрывал толстый слой грима, а один глаз уже медленно заплывал. Завтра он будет выглядеть просто сногсшибательно.
– Он что, отобрал твою сумку? – спросила инспектор.
Девочка посмотрела на нее с презрением.
– Отвали, сука, пока я не задала тебе хорошую трепку!
Ким рассмотрела незнакомку внимательнее. Костяшки на суставах двух ее пальцев были ободраны и покраснели. На челюсти с правой стороны расцветал синяк.
Инспектор подумала было, что надо погнаться за негодяем, но поняла, что того уже и след простыл.
– Еще куда-нибудь он ударил? – поинтересовалась она.
– Я те еще раз говорю – я в порядке. А теперь проваливай! – рыкнула девочка в ее сторону.
Стоун сделала шаг назад и уже собралась было последовать этому совету – не в ее привычках было навязываться, – но тут еще кое-что обратило на себя ее внимание.
– У тебя кровь идет, – сказала она, увидев, как по шее девочки течет ровная красная струйка.
– Переживу как-нибудь, – ответила та, небрежно стирая кровь. – А вот о том ублюдке этого не скажешь, если тока он мне еще раз встретится…
– Может быть, надо наложить швы… – предположила Ким.
– Дамочка, я предупреждаю…
Защитным жестом инспектор подняла руку. Некоторые люди просто не хотят, чтобы им помогали.
– Дело твое. – Стоун повернулась и пошла к дому. За последние несколько часов она поймала серийного насильника и посетила вызывающее ужас кровавое место преступления. Для одного дня этого вполне достаточно.
Подходя к дому, инспектор вспомнила задиристое поведение девочки и покачала головой. Никаких сомнений в том, что эта пацанка может сама за себя постоять.
Она сделала еще два шага и услышала позади себя отвратительный звук.
Обернулась.
Девочка лежала на земле, напоминая кучу грязи.
Ким застонала в полный голос и направилась обратно.
Глава 7
– Какого черта?.. – воскликнула пострадавшая, резко садясь.
– Успокойся, – сказала Ким, сжав рукой ее худенькое плечико.
Девочка вывернулась из-под ее руки и пристально посмотрела ей в глаза. Глаза ее при этом сузились.
– Ты – та сука, которая не отвалила, когда я…
– Я – та сука, которая притащила тебя к себе домой, когда ты свалилась на улице, крутышка! – рявкнула Стоун.
Взгляд пострадавшей стал печальным.
– Тебя как зовут? – поинтересовалась инспектор.
– Джемма. – Девочка словно выплюнула свое имя, после чего села и подвигала ногами.
– А ты маленькая задира, правда? – уточнила Ким, собирая антисептические салфетки, которыми обрабатывала руки своей неожиданной гостьи, пока та была без сознания. – Ну и стоило так драться из-за сумки?
Девочку действительно здорово избили.
– Легко сказать… – ответила Джемма, бесцельно оглядываясь вокруг.
– Соглашусь с тобой, – уступила хозяйка дома, понимая, что девочка могла пострадать гораздо серьезнее.
Та подняла руку и потрогала себя за ухом.
– Это просто пластырь, – объяснила Ким. – Не снимай его до завтра.
– Ни хера себе… – Джемма закатила глаза. – Ты что, медсестра?
– Нет, и я не думаю, что она тебе нужна. Полагаю, что сознание ты потеряла скорее от шока, чем от ран, но, если у тебя болит голова…
– Заткнись, тетка. Дай вздохнуть спокойно.
Для такой маленькой и худенькой девочки у нее была масса самомнения.
Инспектор постаралась скрыть улыбку. Гостья напомнила ей другую девочку-подростка, которую она когда-то знала.
Из собственного опыта Ким знала, что самомнение – это как вторая кожа. Оно появляется для того, чтобы защищаться, а вот просто так возникает крайне редко.
Стоун заметила, что девочка ищет свою обувь.
– В конце софы, – подсказала она. – А куртка висит возле входной двери.
Через мгновение Джемма была уже на ногах. Засунув ноги в поношенные кроссовки, она направилась к двери.
Ким даже не попыталась ее остановить. Она вообще вмешалась во все происшедшее только потому, что оказалась рядом. Так что ее обязанности добропорядочного горожанина были выполнены.
– Послушай, если ты сможешь опознать его и дашь нам его описание… – все-таки не удержалась инспектор.
– «Нам»? – Девочка обернулась, и ее глаза наполнились ненавистью. – Так ты что, гребаная свинья?[16]
Ким постаралась сдержать раздражение.