При виде подобной беспомощности империи перед лицом бандитов, гнев взял верх над чувствами подростка, из-за чего тот бросился в гущу события, не продумав путь отступления. Сначала Елеазара встретила охрана подозрительной личности, один короткий приказ, и они расступились. Позволив загадочному незнакомцу сразиться один на один со вспыльчивым подростком.
Улыбка так и не сходила с тонкого лица и, казалось, с каждым новым выпадом, звоном, сопровождающим соприкосновение длинной грациозной шпаги с коротким выгравированным клинком, наполнилась удовольствием и интересом к внезапному противнику.
Все время схватки Елеазар старался зацепить капюшон незнакомца, чтобы взглянуть в глаза наглеца. Что осмелился опозорить имперский отряд. Юноша знал, что противник лишь играет с ним. Задуманное он все же выполнил, но вскоре пожалел об этом. Из-за неожиданности потерял бдительность, и ударом рукоятки клинка по сонной артерии был отправлен в нокаут. Перед глазами стоял лик загадочной личности, то есть «зеркальное отражение» студента — голубоглазого блондина.
Мануил встал рано утром, чтобы приготовить Соломону кушанье на весь день. Он все ещё думал о словах учителя и убедил самого себя, что придётся остаться на некоторое время в лесу. Заканчивая приготовление, мальчик ощутил холод по спине, из-за которого резко обернулся в сторону его источника.
— Доброе утро, — в дверном проёме стоял сонный Соломон, и потирал глаза. — Значит, это ты шумишь с утра пораньше?
Мануил не ответил, чувство что он испытал было знакомым. Настолько что хотелось его не ощущать.
— Ты что в молчанку играешь? — пройдя в комнату к кухонному столу, продолжил задавать вопросы старик.
— Учитель, вы помните, что я ощутил перед смертью матери? — подросток поставил на стол, только что готовый завтрак. После чего посмотрел на хозяина дома.
— Почему ты вспомнил об этом? — сонный мужчина закинул в рот приготовленный омлет. — Снова кошмары начали сниться?
— Они и не прекращались, — стиснув зубы и резко склонив голову, Мануил решил выложить всю правду, — вам обязательно сегодня идти в город?
— У меня ведь работа, я не могу её бросить…
— Но это ведь в городе, где я не смогу быть рядом с вами, — обеспокоенно произнёс ученик.
По состоянию воспитанника лекарь начал догадываться о причине подобного поведения: «Что произошло?»
Юноша рассказал о своих догадках.Старик выслушал воспитанника, не желая его перебивать. Соломон воспитал чужое дитя и прекрасно понимал, какая судьба его ожидает, но пусть и приёмный сын, он заменил лекарю настоящего, которого никогда не было. Поняв тревоги блондина, учитель объяснил причину подобных ощущений. Как оказалось, мужчина знал о своей скоропостижной смерти. Соломон боялся, что воспитанник ощутит этот изъян при помощи своей силы. Как оказалось, не зря. Невыносимая боль крепко сжала и без того усталое от смертей сердце. Молодую душу, на своём веку похоронившую обоих родителей.
— Сегодня я останусь дома, — старик сел на своё привычное место за обеденным столом.
Отчего ученику стало ещё больней. Как представит, что скоро он один будет: просыпаться по утрам, возвращаться после трудного рабочего дня, принимать пищу за этим старым потрепанным временем столом.
— Чем собираешься заняться после…
— Вы так просто об этом говорите? — вспылил ученик, — быть может, мы в последний раз с вами, сегодня…
Мануил не смог произнести, что хотел. Он ощутил, как нагрелись глаза, ком в горле ощущался явственней. Парень старался не расплакаться, и от этого его лицо все больше заливалось краской.
— Это жизненный цикл, — Соломон обнял ученика, который за все шестнадцать лет так и не смог стать выше него. — Я прожил достаточно, и не жалею ни о чем. Пообещай, что найдёшь достойного преемника моего мастерства. Ведь если не передавать знания, они завянут, как сорванный полевой цветок.
Воспитанник ничего не ответил. Ему снова придётся бороться с чувством потери, только теперь в одиночку.
— Мануил, прекращай витать в облаках. — высокий, атлетического сложения мужчина, что был приставлен Трифоном к подростку в качестве защитника, в который раз прервал поток воспоминаний.
— Ты мешаешь мне думать, — в голосе чётко прозвучало раздражение, а лицо не изменило своей каменной натуры, — что уже случилось?
— Зачем вы схватили имперских солдат? — Одиссей и сам не прочь поиздеваться над шавками империи, но не когда ему надо защищать непредсказуемого подростка, от самого себя.
— Интересно посмотреть, что предпримут эти богатые снобы, чтобы вернуть свои пешки. Если они вообще что-то будут делать, — в лучезарно синих глазах промелькнул отблеск лезвия. Из-за чего Мануил сместился на пару сантиметров, и уклонился от небольшого клинка, — это было опасно, почему их не обыскали? Неважно! Наши гости заскучали, стоит их развлечь!
С этими словами, подросток направился к заключённым. Мальчишка не стал дожидаться ответа от своего телохранителя, собственно, как обычно. Прибыв к заложникам, он начал исследовать холодным взглядом злых, а, порой, испуганных солдат. Вскоре бандит остановился возле своего отражения, что находится по ту сторону железных прутьев.
— Я тебя помню, в отличие от остальных, ты хорошо сражался, — на лице появилась кривая улыбка, что и в порту. — Спасибо, что размял мои мышцы.
— Да как ты… — Елеазар вцепился в толстые железные прутья, отделявшие его от противника. Из-за чего Одиссей поспешил встать между оригиналом и «зеркальным отражением». — Я непременно засажу всю твою шайку за решётку.
— Сочувствую, — подросток спрятал глаза, и скривил лицо, из-за чего на лбу появились морщины, — но у меня нет шайки. Эти парни просто выполняют свою работу, а я здесь прячусь от… — оповещение о прибытии нарушило разговор, — значит и моей свободе пришел конец, придётся возвращаться в золотую клетку. Ещё увидимся.
Лёгкий взмах руки, и свободно развивающиеся золотые кудри загадочной личности снова ускользали из рук, словно поток бодрящей воды.
***
— Сэр, как вы и предполагали, в наших рядах появилась крыса, — начал отчитываться Одиссей, не позволяя подростку ускользнуть из поля зрения, как это произошло в порту.
— Вы знаете, кто это? — суровый взгляд тёмной личности посматривал на юношу, в опьяняющие глубины его бездонных глаз.
— Нет, но мы можем узнать это у имперских псов, — продолжил вводить лидера в курс дела.
— Мануил не путался под ногами? — от упоминания своей личности юноша вздрогнул и немного вжался, скрывая ясные холодные глаза.
— Не очень, но… — Одиссей задумался и взглянул на блондина, — лучше, когда он находится возле своего хозяина.
— Вредина, — подросток толкнул громилу, выражая своё недовольство, — не так уж и сильно, я вам мешал.
— Мануил, — ровный и одновременно строгий голос заставлял вздрагивать, за столько лет парень так и не смог привыкнуть к повадкам хозяина, — пора домой.
— Понял, — молодой человек нехотя вышел из-за спины Одиссея, и направился к боссу этой преступной организации.
Поравнявшись с темноволосой личностью, парня сразу подхватили надёжные руки и притянули к себе. Он привык к этим нежным, но порой властным прикосновениям. Они не стесняются овладеть молодым телом где угодно и когда угодно. Тем самым демонстрируя своим деловым партнёрам богатство, которым обладает лидер тёмной стороны Франции.
Ладонь железной хваткой приблизила к себе податливое молодое тело, а вторая, перебирая между пальцами мягкие золотые пряди, поглаживала печать за ухом. Рисунок человека с акульими плавниками напоминала всем и каждому, кому принадлежит несносный сорванец.