Мои глаза сужаются и я смотрю на него.
— Я уверена.
Затаив дыхание, когда он подходит ближе, я жду, пока он меня ударит или укусит. Когда он этого не делает и вместо этого кладет ладонь мне на щеку, мой желудок переворачивается. Его большой палец касается моей нижней губы. Действие чувственное и слишком знакомое. Он отдергивает палец от моего рта и цокает, когда я щелкаю на него зубами.
— Увидимся позже, тигрица.
Грейсон уходит от меня, даже не оглянувшись, и мне почти грустно видеть, как он уходит. Почти, но не совсем.
Проходит несколько часов, или, по крайней мере, мне так кажется. Человек за зеркалом ушел вскоре после Грейсона, и я, наконец, позволяю себе расслабиться. Я не осознавала, как этот изучающий взгляд заставил меня застыть и напрячься.
Кто бы ни сидел за стеклом, он обладает властью. Тот, с кем я не хотела бы встречаться, но с тех пор, как испытала на себе тяжесть его тяжелого взгляда, я не могу дождаться встречи лицом к лицу с незнакомцем.
Хотя бы для того, чтобы ударить его головой за то, что он мудак.
Дверная ручка дребезжит, и я смотрю на дверь с настороженной покорностью. Рано или поздно им надоест со мной играть и они возьмут то, что хотят.
Мою кровь.
Мою жизнь.
Я не ожидаю, что пара войдет в дверь, целуя и ощупывая друг друга, пока мужчина вталкивает женщину в комнату. Глаза мужчины останавливаются на мне, расширяясь от удивления, а затем сужаются со злым умыслом.
— Челси, детка. Посмотри, что у нас здесь есть.
Рубашка женщины прилипла к бюстгальтеру, а ярко-розовая чашка резко контрастирует с ее более темной кожей. Она наклоняет голову набок и прикладывает палец к губам.
— Ты принес мне подарок?
Парень лучезарно улыбается ей, демонстрируя свою задницу и спрашивая:
— Тебе это нравится?
Челси хлопает в ладоши и поправляет свой белый топ (который совершенно не скрывает розовый лифчик) и заправляет его в черные шорты с высокой талией. Если бы она не собиралась меня укусить, я бы сделала ей комплимент, потому что она хорошо выглядит.
— Как ее зовут? — Челси обходит меня с важным видом и проводит пальцем по моему плечу.
Мужчина смотрит на меня.
— Агнес.
— Серьезно? — я спросила его.
Он пожимает плечами.
— Я нашел Агнес в клубе, она отчаянно пыталась найти вампира, который мог бы создать ее.
Челси хихикает.
— Ой. Я бы хотела стать ее создателем.
Дело в том, что в школе тему создания целенаправленно избегают. Все, что я знаю о сиринге[3], это то, что я слышала из ненадежных источников. Некоторые говорят, что достаточно одного укуса и обмена кровью, чтобы превратить человека. Другие говорят, что требуется четыре и ритуал в полнолуние. В любом случае, я не уверена, что хочу, чтобы Челси обратила меня, и то, как она облизывает губы, заставляет меня чувствовать, что она совсем не заинтересована в том, чтобы я выжила после ее кормления.
— Агнес — ужасное имя. Как нам назвать тебя, питомец? — Челси стоит позади меня и проводит руками по моей груди, прижимая свою щеку к моей, чтобы она могла смотреть на своего мужчину.
Его взгляд перескакивает с ее на мой. Не нужно быть гением, чтобы представить то, что он изображает. По сравнению с Грейсоном или даже Кольтом, этот парень не тот, кого я хотела бы видеть втроем с Челси. Не то, чтобы я рассматривала секс втроем с ней. Мне не нравятся женщины, но если бы это случилось, я бы не выбрала этого чувака в качестве единственного. Честно говоря, Челси может добиться большего.
— А как насчет, — голос Челси касается моей кожи, и я чувствую, как ее губы изгибаются на моей щеке. — Мика?
Мужчина стонет.
— Ты всегда хочешь назвать их Мика.
Сколько женщин Челси пыталась создать? В моем сознании звенят тревожные звоночки.
Она встает и сжимает мои плечи руками. Я прикусываю язык, чтобы не закричать от боли. Ее хватка сильная и после нее остануться синяки.
— Мика — отличное имя.
Мужчина смеется над ее рычащими словами. Челси дрожит от гнева, и ей требуется всего секунда смеха, чтобы броситься на него. Ее атака яростна, сплошные зубы и ногти. На секунду он сбит с толку, затем начинает сопротивляться.
Я работаю запястьями, пока они отвлекаются, яростно пытаясь высвободить руки. Когда мужчина ее толкает, Челси летит на меня, и мы падаем. Стул стонет и ломается от удара. Вампирша скатывается с меня и бежит к мужчине.
— Ты пожалеешь об этом, Хэнк. — кричит она.
Я стону и вытаскиваю руки из-под стула. Мои запястья ободраны и красные. По крайней мере, они свободны от наручников. Я встряхиваю их, нащупывая в обломках стула что-нибудь острое. Одна из ножек зазубрилась, и я ухмыляюсь, когда нажимаю большим пальцем на ее верхушку.