Женщина оглядывается через плечо и корчит смешную гримасу. Я понимаю, что это звучит безумно, и быстро пытаюсь исправить.
— Не тебя, а еду. Я люблю еду.
Она выпрямляется, вежливо улыбается и уходит. Я хмурюсь; она не сказала мне ни слова. До меня доносится запах свежего хлеба, и я забываю об этом странном взаимодействии и несу поднос к дивану.
Я уже доедаю половину пасты, когда динамик потрескивает.
— Что у тебя?
Моя еда закисает во рту, когда я заканчиваю жевать.
— Феттуччине, но ты это уже знаешь, ведь это ты заказал для меня. Почему ты наблюдаешь за мной?
Тишина.
Я откусываю кусок хлеба.
— Знаешь, — говорю я, указывая палочкой в потолок. — Невежливо игнорировать кого-то, когда он с тобой разговаривает, особенно если ты обменялся кровью с этим человеком.
— Это так? — в его голосе есть легкость, и я представляю, как он улыбается.
Я киваю и пью воду.
— Ага, но, думаю, ты привык быть мудаком, поэтому не могу сказать, что удивлена.
Ответное молчание вызывает самодовольную улыбку на моем лице. Я злюсь на Маттео за то, что он играет в игры. Он что-то замышляет, скрывает от меня правду, пока готовит меня к тому, чтобы я стала его домашним животным или чем-то столь же гнусным. Неважно, насколько он сексуален, я не буду спать с этим засранцем.
Динамик потрескивает, когда Маттео откашливается.
— Глава первая.
Я замолкаю на полуслове.
— Что ты делаешь?
— Читаю тебе мою любимую книгу.
— Не говори мне. Дракула?
Его насмешку едва слышно через динамик.
— Нет, это не Дракула. Эта книга называется «Месть Ван Хельсинга».
Я откусываю кусочек, заинтригованная тем, почему любимая книга вампира должна быть о печально известном охотнике на вампиров. Мир, конечно, вымышленный, но, тем не менее, Маттео — вампир. Они ненавидят охотников на вампиров. Ну, технически, Спайк любил Баффи, но я отвлеклась.
Он не вернулся к чтению, поэтому я машу вилкой, предлагая продолжать.
Если он настаивает на том, чтобы прервать мой ужин, он может также почитать мне. В противном случае я могу сказать что-нибудь, о чем пожалею.
— Глава первая: «Основные законы, которые нельзя забывать».
Есть два закона, когда речь заходит о вампирах. Первый, и самый важный, всегда отрубай голову и сжигай тело, если хочешь их убить. Во-вторых, вампиры эмоционально неспособны любить.
Моя сестра Беатрис усвоила этот урок на собственном горьком опыте в тот день, когда влюбилась в мужчину по имени Микаэль. Она никак не могла знать, что он вампир, когда они встретились, поскольку ее обучение еще не началось, и Микаэль использовал ее незнание против нее. После нескольких встреч он раскрыл ей свою истинную натуру. Моя сестра любила идти против течения, поэтому верила, что Микаэль может любить ее, даже будучи вампиром. Она не хотела верить правде, которой учили нашу семью из поколения в поколение.
Она была неправа. Очень, очень неправа. Я был тем, кто случайно наткнулся на ее безжизненное тело, всего через несколько мгновений после того, как Микаэль осушил ее досуха. Если бы я был быстрее, проницательнее, как сейчас, я мог бы спасти ее. Я оплакивал ее тело, когда она зашевелилась, пробуждаясь от своей смерти.
Мое сердце ожесточилось, когда я потянулась за своим мечом…
— Подожди, подожди, подожди, — говорю я, перебивая Маттео. — Беатрис, сестра пресловутого Ван Хельсинга, влюбилась в вампира и позволила ему обратить ее?
— Это слова, написанные в книге. — из динамиков доносится глубокий голос Маттео.
— Зачем ей это делать?
Я слышу, как он вздыхает.
— Я не знаю ее мотивов, Деметрия. Мне продолжать?
Я откладываю вилку, беру хлебную палочку и откидываюсь на подлокотник дивана, готовясь к рассказу.
Маттео продолжает читать. Из него получился бы замечательный рассказчик аудиокниг, особенно если это означает, что мне больше никогда не придется видеть его лицо.
— Деми, просыпайся. — голос Маттео стал громче, чем когда я задремала, и я моргаю, чтобы прогнать сон из глаз.
Ван Хельсинг убил свою сестру, а затем решил отомстить Микаэлю. Маттео как раз начал главу о том, как лучше всего отрезать голову от тела, когда я задремала.
— Что я пропустила? — спрашиваю я, зевая и вытягивая руки над головой. Несколько крошек упало мне на рубашку.
— Я перечитаю четвертую главу завтра, в то же время?
Я начинаю соглашаться, затем понимаю, что он делает. Он пытается установить шаблон, чтобы мы могли стать друзьями. Да, для Беатрис это сработало отлично.
— Возможно, — говорю я, не совсем списывая его со счетов. — Эвелин хотела пойти по магазинам, так что я, возможно, занята.