Наверное, это всего лишь сон. Наверное, я уже умерла…
Из дневника Агнесс Торсон
Дорогой дневник,
стоило уехать отсюда раньше. Ведь то, что произошло вчера, повергло нас в ужас. Нет, это больше, чем ужас, это то, пред чем обычный человек вспоминает о Боге и просит его о спасении. Всё началось с самого утра, когда профессор не досчитался двух мужчин и одной девушки, что были участниками эксперимента. Их пытались найти, им пытались позвонить, но всё оказалось тщетно. Они пропали. Как пропала и Зои…
Джанет рассказала, что аэропорт по техническим причинам на время закрыт, и улететь сегодня, завтра и даже послезавтра точно не получится. Словно бы нарочно судьба оставляла нас с проблемами этого замка, не давая бросить всё именно сейчас. Мне начинает казаться, что это местно проклято, честное слово. Всё, что мы планируем, идет совершенно не так. Эти картины, призраки, теперь ещё и пропадающие люди…Если окажется, что эта троица решила попросту прогуляться без телефонов за пределами замка, я лично придушу их собственными руками.
Вампиры не выходят из моей головы. Пересмотрела ли я фильмов или попросту попала под влияние чужого мнения, но…вдруг они действительно существуют? Бледные, быстро перемещаются, избегают крови, чтобы не сорваться, соблюдают традиции прошлого и сами словно из другого века. Под данное описание подходят все из этого замка. И не только они. Если подумать, то и гости на том мероприятии выглядели также…А Моника? Неужели Габриэль обратил её в вампира? Я давно не видела её, она заперлась в своей комнате и редко выходит к остальным.
Но самое страшное произошло днем, когда все были заняты поисками трех пропавших. Флорист оказался убийцей, и его новой жертвой стала Беатрис. После историй о семействе Кроули и после всех россказней о вампирах я побаивалась Вилфорда, но теперь же была ему искренне и безмерно благодарна: именно он спас Трис от смерти. Я не знаю всех подробностей, но знаю то, что флорист пытался задушить её, и это ему почти удалось. Ворвавшийся в комнату Вилфорд напал на мужчину, и во время драки у того случился инфаркт. Через час он был уже мертв. Я видела тело флориста. Действительно, не было ни крови, ни даже следов удара, словно бы он просто был без сознания. Надеюсь лишь, что Вилфорда не обвинят в убийстве этого…этого маньяка! Нельзя так говорить, но я рада, что судьба наказала флориста таким образом. И я рада, что Беатрис осталась жива.
К сожалению, она ещё не очнулась. Приезжавший сюда врач сказал, что всё будет в порядке, но Вилфорд продолжает винить себя в том, что не мог ответить на её звонки и сообщения из-за срочных дел. Он сказал, что не смог бы представить себе жизнь без Трис, и все мы его прекрасно поняли, ведь, если бы что-то случилось…».
Отложив дневник, я потерла виски. Дрожащей рукой трудно писать, сама не могу разобрать слов. Думаю, что не смогу даже заснуть. Придется выпить снотворного. Но прежде…
Поднявшись с места, я вышла из комнаты, направившись к Беатрис. Бесцельно хожу к ней уже в десятый раз, очевидно надеясь, что в моём присутствии она проснется. Сейчас довольно поздно, но я знаю, что в её комнате включен свет на тот случай, если она внезапно придет в себя. Она спит с тревожным лицом. Мне кажется, перед тем, как потерять сознание, она что-то увидела…Да, я хочу узнать, что, но…Пока стоит отбросить эти мысли, думаю, не стоит говорить с ней о произошедшем до тех пор, пока она не начнет этот разговор сама. Всё это время рядом с ней непременно находились Джанет и Вилфорд, Марвин помогал доктору, а Арчи пытался разобраться, что произошло с аэропортом, надеясь хотя бы забронировать отель в городе неподалеку. Брис и Лаура обещали оповещать нас обо всем происходящем, но вот уже ночь, и испуганные коридоры затихли. Не думаю, что кто-то сможет заснуть после произошедшего…
Толкнув дверь, я зашла внутрь. Прикроватный светильник мягко бросал оранжевый свет на спокойное лицо Беатрис, но сделав шаг вперед, я замерла. Моё дыхание участилось, а пальцы задрожали, когда сидящий на краешке кровати мальчик повернул ко мне своё лицо. Галлюцинация, галлюцинация, прошу, пожалуйста, пусть это будет галлюцинация…Развернувшись на месте, я бросилась к двери. Она оказалась заперта.
Глаза начало сильно жечь. Я стала быстро моргать, чтобы избавить себя от слез. Почему именно сейчас? Беатрис, пожалуйста, очнись, прошу, помоги мне…
Удивленно склонив голову набок, отчего волнистые волосы упали на голубые глаза, мальчик коснулся своей тонкой ручкой ладони Беатрис, нежно поглаживая её по коже.
— Мама всё никак не просыпается…
Заговорил…Он говорит со мной! Как же страшно…Хочу уйти. Я открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Ужас мертвой хваткой вцепился в моё горло.
— Её хотели убить. Как и меня…Это было бы ужасно, правда?
Я кивнула, и из моих глаз потекли слёзы.
— Её хотели убить потому, что папа её любит. Меня тоже убили потому, что меня любит папа. Мы так с ней похожи. Я пошел в неё, да?
Я не шевелилась. Страшно даже сделать глубокий вдох…
— Зачем ты пришла к маме?
— П-п. п-провед-дать…
— Зачем?
— Я…Очень надеюсь, что…о-она очн-н-нется…
— Зачем?
— Я беспокоюсь…
— Ты просто хочешь, чтобы она тебе рассказала, что видела. Но, если ты спросишь это, мама будет грустить.
— Н-нет, я не спрошу этого!
— Ты не врёшь? — тихим голосом спросил он, и его взгляд вдруг стал таким холодным, что у меня затряслись колени. Я ведь хотела узнать, правда, но я дала себе установку не спрашивать до тех пор, пока Трис сама не пожелает…Да, и откуда он вообще узнает, что я там думала!
— Н-нет…
— Мне не нравится тетя Агнесс, — мальчик спрыгнул к кровати и подбежал ко мне. Я задохнулась от страха. — Она не любит маму так, как тетя Джанет. А ещё тетя Агнесс врёт. А я очень не люблю ложь…
— Прости! Прости, — начала я извиняться непонятно за что, — можно я уйду? Пожалуйста…
— Маме не нужны такие друзья, как тетя Агнесс.
Его бледная ладонь коснулась места, где билось моё сердце. Оно начало биться так быстро, что меня отчего-то бросило в жар. Перебои…Я явно ощутила перебои в собственном сердцебиении, а после грудь пронзила невыносимая боль. Упав на колени перед мальчиком, я, держась за собственную рубашку, понимала, что задыхаюсь. Перед глазами всё плывет…Попыталась закричать, но из меня вышел лишь хрип. Сердце…Оно бьется всё быстрее, всё хаотичнее…Ещё быстрее…Быстрее…А он…лишь улыбается. Лишь смотрит, как я корчусь от боли. Мне кажется, что моё сердце вот-вот выйдет наружу вместе с рвотой…Больше не могу. Пусть это будет галлюцинация, прошу…Я не могу дышать…
Глава 18. Сквозь монологи в бездну
Джанет Берк
Агнесс умерла прошлой ночью.
Её замершее в страхе лицо быстро накрыли белоснежной простынею, и единственное, что осталось после неё, это собранный чемодан и раскрытый на столе дневник. Ни к тому, ни к другому прикоснуться я не смогла.