Автобус резко дал по тормозам, и всё пролетели вперед, ударившись о сиденья. Судя по тому, что меня впечатало в окно, водитель повернул руль, явно пытаясь избежать с чем-то столкновения. Громкий скрежет, и автобус врезается в дерево, что своими ветвями пробивает лобовое стекло. Женский визг сменяется шипением, исходящим с той стороны, какую принято называть капотом. Авария. Но все мы живы, все мы отделались лишь испугом.
— Фрэнк, что за черт? — крикнул профессор, поднимаясь с пола на дрожащих ногах. — Что произошло!?
— На дорогу выскочил хренов ребенок! — отвечал ему водитель, выползая из кабины. Он был весь в царапинах и порезах.
— Вот же ж, — процедил Бенджамин выскакивая из автобуса. — Фрэнк, если ты его сбил…
От переда автобуса валил такой дым, что становилось очевидным — дальнейшую дорогу придется идти пешком. Да, именно пешком, ведь менять свои планы из-за подобного я и не думала. Ноги стопчу, но дойду до вокзала…
К счастью, жертвовать ногами не придется, ведь до назначенного пункта оставались жалкие четыре километра. Если мы поторопимся, то пребудем в срок. Я поделилась этими мыслями со всеми, и мы вышли на улицу, чтобы достать чемоданы из бока автобуса. Понимаю, что поступаем грубо, но водитель жив и сильно не ранен, тогда как нам медлить нельзя. Он разберется с аварией, и, надеюсь, ребенок не пострадал, а попросту убежал в лес, испугавшись.
Ручка чемодана уже была в моей руке, и мы выстраивались на пустой дороге, чтобы начать двигаться. Все были настроены решительно, полагаю, что каждый из присутствующих был бы рад поддержать спринтерский бег до вокзала. И я больше, чем уверена, что все они бы преодолели этот марафон.
Когда профессор дал команду идти, кто-то потянул меня за рукав. Я с волнением обернулась. Зачем сейчас? Нам нужно спешить…
Улыбаясь, Айзек указывал рукой в ту сторону, откуда мы ехали. Откуда мы бежали. Нет! Нет! Я отрицательно замотала головой. Как же страшно, настолько страшно, что всё тело начинает трясти. Ты мешаешь мне? Я не вернусь туда, не иди за мной! Как же я хочу домой…Взяв ручку чемодана покрепче, я отвернулась и быстрым шагом направилась за остальными. Хотелось бежать. Почему-то хотелось плакать…
Глава 20. 1 июля
Быстрее…
Прошу.
Не оборачивайся.
Как же сильно стучит сердце. Кто-то тяжело дышит в затылок, но я знаю, что иду в строю последняя…
Никто не произнес ни слова, и в сомнении я бросала частые взгляды на дрожащую Монику. Каждый раз, как она доставала из кармана телефон, что-то внутри сжималось от ужаса, и я строго просила её не отвлекаться и идти вперед. Марвин, считающий и Монику вампиром, опасливо косился в её сторону, словно бы она могла что-то выкинуть, испортив весь наш план. За день по поездки Марвин убедил Арчибальда избавиться от её билета, и всё бы получилось, если бы не вмешался профессор. Я не знаю, что произошло с Моникой. Но её хотя бы не преследует призрак ребенка.
Нет, я не вернусь сюда однозначно. Лишь бы успеть сесть на поезд….Я не знаю, что будет теперь. Вилфорд, всегда заботливый и любящий, вдруг показал себя с иной, жестокой стороны, которая запрещала мне поступать так, как хочу я. Вновь и вновь пытаюсь я вспомнить то последнее воспоминание прежде, чем я потеряла память, и раз за разом меня преследует лишь головная боль. Мне кажется, что я видела кровь. Но я ранена не была, а флорист умер от инфаркта. Неужели очередные галлюцинации?
На моём чемодане отлетело одно колесо. Конечно же, словно бы теперь сама судьба против того, чтобы я покинула это место. Ну, уж нет. Хоть единственное оставшееся колесо и затруднило мне передвижение, скорость я не сбавила. Если нужно будет, то я готова оставить этот чемодан здесь, лишь бы убраться поскорее. Мне нужны лишь документы и кошелек, а вещи не стоят всего того страха, что постоянно окружает всю нашу небольшую группу.
Быстрее…
Всего-то два километра…
Профессор Бенджамин предложил нам свернуть, чтобы сократить путь и не делать крюк по ровной дороге. К сожалению, мы свернули в парк. Не самое успокаивающее место для сложившейся ситуации, но, кажется, и сам профессор с другими психологами вдруг ускорил шаг, ступая на аллею, прерываемую постоянными перекрестками. Я поспешила встать рядом с Джанет и Марвином. Позади меня, срываясь на трусцу, шел Арчи.
— Что это вообще за парк, — запыхаясь, произнесла Лаура, чей чемодан был самым большим, — тут деревья так плотно растут, что за ними не видно ничего.
— А ты собралась пейзажами любоваться? — с горькой усмешкой ответил Брис, и все нервно улыбнулись этой странной шутке, что среди отчаяния и молчаливой гонки прозвучала неестественно.
Громкий гудок поезда, и ужас сменяется ожидаемым облегчением. Мы почти на месте. Уже совсем скоро мы будет сидеть на мягких лавках, попивая дрожащими руками чай с лимоном и закусывая купленными второпях печеньем. Совсем скоро…Ещё чуть-чуть…
Быстрее…
Пусть скорее закончится эта дорога и покажется старинное здание вокзала.
Прошу.
— Элиз? Эй, где Элиз? — громко произнес знакомый на лицо парень, смотрящий в ту сторону, откуда мы пришли. — Элиз отстала, давайте подождем.
— Так позвони ей! — нервно ответил профессор, подходя ближе. Пока в задних рядах занимались звонком, Марвин положил мне на плечо руку. Я обернулась и увидела, как сильно Джанет сжимает ручку чемодана. Её колени тряслись, и даже Брис так сильно кусал губы, что нижняя попросту лопнула, показав полоску крови.
Я понимала, что хочет предложить Марвин, понимала, что Арчи и Джанет поддержат его, понимала, что Элиза не отстала. Понимала, но…
— Мы не можем уйти сами, — тихо и даже умоляюще шепнула я, чтобы никто другой ничего не услышал.
— Предлагаешь стоять здесь?
— Нужно как-то уговорить их идти дальше…не ждать…
— Трис, половина из них и части правды не знает. Я тут сдыхать не хочу. Не смотри так на меня…Эй…Ладно, я кое-что придумал. Но, кто со мной не согласится, того убеждать не буду, — почти рявкнул Марвин, но я согласно кивнула. Всё лучше, чем эгоистично бежать впятером… — Профессор! Время идет, мы так можем не успеть.
— И что теперь? — огрызнулся мужчина. — У нас тут оказывается ещё одна пропажа. Видимо, Элиза и Стэн где-то застряли. Телефон не берут, черт бы их побрал…
— Давайте так, — в голосе Марвина я услышала дрожь, которую он быстро поборол, — часть всё же отправится на вокзал, чтобы в случае чего попытаться задержать поезд, если вы опоздаете. Отсюда не так много людей уезжает на поезде, поэтому это вполне возможно. Не идти же нам целой толпой на поиски этих двоих?
Профессор странно выпятил вперед нижнюю челюсть, и мне показалось, что сейчас он вот-вот возразит вполне разумному заключению Марвина, однако Бенджамин вдруг кивнул.
— Да, это верное решение. Разделитесь по семь человек, раз вас теперь четырнадцать.
К нашей стоящей поодаль группе быстро примкнули Лаура и другая незнакомая мне девушка. Один из психологов, посовещавшись с другими, также подошел ближе.
Всего восемь? С этим немым вопросом я посмотрела на Марвина. Тот и сам выглядел обеспокоенно, явно ожидая увести отсюда как можно больше людей. Я попыталась было обратиться к профессору, но тот грубо отмахнулся от меня, направившись в другую сторону. И всё же я догнала его.
— Простите, что говорю подобное, но нам ВСЕМ нужно немедленно идти к вокзалу!
— Знаешь, Беатрис, если бы ты была в числе отставших, ты бы навряд ли позволила себе подобную грубость.
— Профессор, но ведь они…
— Довольно! — закричал он, и я даже сделала шаг назад. — И так проблем достаточно! Сказали иди, значит, иди!
Джанет взяла меня за руку. Мы быстро пошли к вокзалу.
Обернувшись, я в страхе посмотрела на других ребят, что уже выкрикивали имена «отставших». Смогут ли они спасти себя? Сможем ли мы спасти себя…
Я не могла позволить себе такой роскоши, как осматривание очередного готического здания с большими круглыми часами, на которые я бросила мимолетный взгляд, чтобы убедиться в том, что мы не опаздываем. Едва ступени, ведущие в зал ожидания с кассами, закончились, как на наши ноги обрушилась усталость, и мы обессилено рухнули на лавки, жадно глотая воду из пластмассовых бутылок. До конца квеста дома ужасов оставалось двадцать минут…