Испивающий Душу, захваченный чумой. Пулевые пробоины на его броне указывали, что он был смертельно ранен при битве за форпост, оставлен своими братьями, и пал жертвой ужасной чумы, безумствующей в Улье Квинт. Впервые Сестра Эскарион смотрела на воина Ордена.
Пока она таращилась на него, пытаясь прицелиться, мертвый Испивающий Душу вырвал руку дознавателя Шена из плечевого сустава в багровом ореоле из крови. Руку, сжимающую пистолет, он резко отбросил в одну сторону часовни, а само тело Шена - на другую, бронированное тело дознавателя безжизненно врезалось в стену.
Сестра Миксу возникла рядом с Эскарион, стреляя из обоих пистолетов. Она вогнала в голову предателя два быстрых выстрела, выдолбив дыру во лбу десантника, но Испивающий Душу, казалось, даже не заметил огромную рану. Эскарион не могла похвастаться обширными знаниями в области сражений с живыми мертвецами, но она осмелилась на рискованную догадку, что потребуется более чем смертельная ранение, чтобы завалить Испивающего Душу – ничего, кроме расчленения, его не остановит. А расчленение было тем, в чем Сестра Эскарион преуспела.
Она взметнула энергетическую секиру и атаковала десантника. Он был на голову выше неё, но она была гораздо быстрее. Клинок Эскарион сверкнул, опускаясь, и она глубоко врубилась в латный ворот десантника и его торс, энергетическое поле секиры дробило его сросшуюся грудную клетку и прорезалось через омертвевшие органы.
Десантник вцепился в рукоять секиры, развернулся вокруг своей оси и швырнул Эскарион на обитую латунью алтарную машину. Обшивка в месте столкновения прогнулась и запчасти посыпались вниз, пока Эскарион сползала на пол. Предупреждающие сигналы замерцали на её сетчатке, и короткая вспышка боли исчезла, когда анестетики заполнили тело.
Испивающий Душу возвышался над ней, слепо уставясь вниз своими выкаченными глазами. Огонь болт-пистолетов Серафим, появившихся вокруг него, разорвал спину чудовища, тараня запятнанную броню и выбивая осколки из черепа. Изуродованное лицо ухмыльнулось, когда он потянулся к Эскарион.
Она попыталась откатиться с его дороги, но тело не послушалось – она вывихнула плечо, а, возможно, и бедро. Испивающий Душу приподнял свою жертву за плечевые сочленения нагрудной пластины, и начал взламывать её, словно хищник, старающийся открыть бронированную добычу, чтобы добраться до плоти внутри.
Эскарион ощутила, как начинает поддаваться доспех. Её неповрежденная рука по-прежнему держала секиру, и она чувствовала вибрацию энергетического поля. Когда сигналы на её ретинальном дисплее загорелись красным, она вогнала лезвие в поясницу Испивающего Душу. Сестра использовала каждую оставшуюся каплю своей силы, чтобы прорезаться через керамитовый силовой доспех, но у неё не было хорошего рычага, а организм страдал, стараясь справиться с болью.
Одна из Серафим захватила рукой шею десантника, пытаясь отпилить ему голову боевым ножом. Космодесантник качнулся, вбивая локоть ей в диафрагму и сбрасывая назад. Пока он этим занимался, ему пришлось убрать одну руку от Эскарион,. Она опустила ступню на пол часовни, и оперлась о неё, прорубаясь лезвием через поясницу десантника, начисто прорезав керамит и хребет предателя.
Сестра тяжело упала на пол. Верхняя половина десантника грохнулась рядом с ней. Его ноги постояли еще мгновение, а затем рухнули набок, клацая броней по металлу часовни.
Серафим поднялась с пола и встала над верхней частью Испивающего Душу. Он уставился на неё, голова судорожно дергалась, а конец рассеченного позвоночника бился, как выброшенная на берег рыбина. Эскарион протянула ей секиру, и Серафим, не включая энергетического поля, отсекла голову Испивающего Душу.
Миксу склонилась над Шеном на противоположном конце комнаты.
- Он умирает, Сестра, - обратилась к Эскарион старая подруга. Две Серафимы помогли старшей Сестре доковылять до места, где лежал дознаватель. Кровь толчками вырывалась из разорванного плеча, образовав под ним глубокую лужу. Глаза были широко распахнуты, но не могли ни на чем сфокусироваться, и хотя его челюсть работала, из неё не вырывалось ни звука. Миксу открыла кирасу панцирной брони, и Эскарион своими глазами убедилась в том, что дознаватель безнадежен. Ребра сломались и расщепились, когда ему оторвали руку, а затем смялись, когда тело ударилось о стену. Внутренние органы, видимо, лопнули.
Шен умер у неё на глазах.
- Он был солдатом Императора, - произнесла Эскарион, получив мрачное напоминание о своих ранах. – Мы не можем дать ему подняться вновь.
Серафимы отнесли тело вниз, на турбинный этаж, где поместили кумулятивную гранату с длинным запалом в рот дознавателя и превратили тело в дождь из пепла.
Эскарион не являлась техножрецом и знала догматы Бога-Машины в объеме, достаточном лишь для обслуживания собственной брони. Она приказала Серафимам взломать кожухи когитаторов в контрольном зале и извлечь то, что она посчитала ядрами памяти. Эскарион самостоятельно сорвала табличку со стены комнаты управления, на которой были записаны имена всех адептов, когда-либо работавших в форпосте – сотни имен, выбитых крошечными буквами на листе латуни. Запоздало поразмыслив, она забрала голову мертвого десантника, и запечатала её в коробку для образцов из лаборатории, вместе с болт-пистолетом Испивающего Душу, который по-прежнему находился в украшенной золотистым символом потира кобуре.
Больше ничего ценного здесь не осталось. Она лишь надеялась, что нашла нечто, стоящее жизни Шена. Миксу, насколько смогла, позаботилась о ранах Эскарион и та предоставила ей право возглавить отряд на пути обратно к точке сбора. Шену пришлось потрудиться, чтобы нанять корабль флотской трофейной команды, который должен будет подобрать их в пустошах за Ульем Квинт – Оффицио Медикае наложило запрет на любые путешествия в этой зоне, и лишь горстка корабельных команд хотела рисковать здоровьем и жизнью в загрязненных равнинах планеты. Полномочия Инквизиции с трудом сумели пробиться через запреты как раз вовремя, чтобы забросить Шена и Серафим на Эвменикс в кратчайшие сроки. Если отряда не будет в условленном месте, команда бросит их здесь, и они никогда не спасутся. Им предстояло путешествие в добрую пару дней, прежде чем они достигнут пустынных межульевых дюн, а с ее ранениями это займет даже больше времени, чем опасалась Эскарион.
Сестра Миксу как могла быстро вела их сквозь тьму и опасности Улья Квинт.
Высоко над оскверненными пустошами, корабль из доков Стратикса приблизился к растянутой тонкой линии карантина вокруг Эвменикса. Орбитальные батареи остались безмолвны, так как при его появлении их расчеты внезапно оказались поражены наиболее опасными формами чумы. Корабль Оффицио Медикае скрылся, подобно косяку рыбы, убегающему от акулы, поскольку инстинкты самосохранения его команды мгновенно забили тревогу. Чума и безумие пришли, объединенные волей одного существа.
Спасение проклятых чумой жителей Улья Квинт уже практически стояло у них на пороге.
Пятая глава
Простирающаяся на многие световые годы тень темным ореолом охватила район боевых действий. Империум закрыл карантином истязаемые чумой миры, охваченные восстанием Тетуракта, возведя огненную завесу вокруг закрытых звездных систем. Планеты целиком находились под домашним арестом, их флоты заперты на поверхности, их населению запрещено покидать поселения без разрешения военного командования зоны и Оффицио Медикае. Соборы Императорской Веры возносили молитвы об избавлении, прося Императора в его мудрости принести победу имперскому оружию до того, как чума доберется до их миров. Распространялись мрачные слухи о Тетуракте и о том кошмаре, который будет высвобожден, если ему когда-нибудь удастся прорваться через флотилии Империума, собранные у границ мятежной империи.
Губернаторы заверяли людей, что Флот и Гвардия вскоре покажут себя на полях сражений во всем своем великолепии, и проткнут разлагающееся сердце вредоносного феода Тетуракта. Одновременно правительство в спешке готовило герметично закрытые убежища на тот случай, если чума все-таки дотянется и до них.