К несчастью, прежде, чем Эстелла переставила стул, учительница собралась присесть... И упала на спину плашмя. Класс покатился со смеху.
– Я сейчас всё объясню, – сказала Эстелла, поднимая руки вверх.
Лёжа на полу, учительница бросила на неё гневный взгляд.
– Я... я... – попробовала возразить Эстелла. Но это было бесполезно. Учительница указала на дверь.
Эстелла вышла из класса, не опуская головы. Но едва дверь кабинета захлопнулась, как она судорожно вздохнула. Слёзы наворачивались на глаза. Это только первый день в школе, а её уже отправили к директору. А ведь она попала сюда, по сути, из милости. По стипендии.
– Твоё поведение должно быть безупречно, – напомнила ей мама этим утром. Если в дневнике Эстеллы наберётся достаточное количество отметок о плохом поведении, её отчислят. И она только что заработала первую отметку.
Этот день должен был пройти чудесно. Но сейчас Эстелле хотелось только одного – чтобы он поскорее закончился.
Глава 2
С каждым днём становилось только хуже. Следующие несколько недель Эстелла собиралась в школу, как на войну. Она не хотела доставлять своим врагам удовольствие видеть, что они её задели, поэтому продолжала носить свою перешитую форму, словно броню. Но в глубине души Эстелла страдала. Каждый день приносил очередной раунд унижений. На каком бы уроке она ни была, что бы ни говорила, она становилась мишенью. На физкультуре игра в вышибалы закончилась для неё походом в кабинет директора (она сшибла Несносного Рыжика с ног). А ведь он первым попытался попасть в Аниту.
На уроке изо её техника рисования брызгами пришлась не по вкусу учительнице, и Эстеллу в очередной раз отправили к директору. Даже фотографируясь на школьный альбом, она всё делала не так. Из-за яркой униформы её попросили уйти из кадра до того, как фотограф щёлкнул камерой.
На каждый выговор, каждое унижение Эстелла отвечала ещё одним ярким лоскутом ткани или ещё более кричащим мазком краски. Пусть делают что хотят, она не сдастся. Она не покажет им Круэллу. Единственным местом, где она чувствовала себя в относительной безопасности, был двор. Там она была свободна от тесных стен школы. Но вскоре даже он превратился в поле битвы.
Как-то раз, когда она в одиночку ела свой обед во дворе, Эстелла подняла глаза и увидела, что её окружили Несносный Рыжик со своей компанией не менее противных дружков. Щёки Рыжика были такими же красными, как его волосы. Его глаза светились злобой. Эстелла надеялась, что они просто уйдут.
Но не тут-то было.
Пропуская возмущённые протесты Эстеллы мимо ушей, Несносный Рыжик и его дружки подняли Эстеллу, понесли её к мусорке и бросили в один из баков.
Эстелла очутилась в куче старых бумаг, грязных тарелок и тухлых продуктов. Вне себя от ярости она принялась выбираться из мусора и увидела физиономии своих обидчиков, смотревших на неё сверху вниз. Внутри неё поднялась волна негодования. Как они смеют? Что с ними не так? Да что она им такого сделала?
– Откуда в вас столько злости? – крикнула она.
Хулиганы уже начали расходиться. Но затем она краешком глаза заметила, как в мусорке сверкнуло что-то яркое и серебристое. Забыв обо всём, она принялась копаться в мусоре. Ухватив обрез серебристой ткани, Эстелла потянула его из кучи.
Она услышала слабый писк.
Эстелла застыла. Писк прозвучал снова. Эстелла принялась лихорадочно рыться в мусоре. Она не единственное живое существо в этой куче! Наконец, вскрикнув, она вытащила коробку. Внутри сидел крошечный щенок. Он дрожал и скулил, но как только Эстелла взяла его на руки, он осыпал её лицо благодарными поцелуями.
Впервые в этой школе к ней кто-то отнёсся хорошо.
Позже этим вечером Эстелла сидела дома на потёртом диване, теребя торчащую нитку. Несмотря на горячий душ, который она приняла, от неё по-прежнему несло помойкой. Каждая струя неприятного запаха запускала внутри неё новую волну ненависти.
На полу щенок, которого Эстелла назвала Бадди, обнюхивал мебель, виляя хвостиком.
«Хорошо, хоть ты счастлив, – думала Эстелла. – Тот, кто выкинул тебя в мусорку, такой же злой и противный, как дети в школе». Она знала, что на новом месте ей будет нелегко. Но она и подумать не могла, что это будет настолько сложно.
Погружённая в мысли, Эстелла не слышала, как в комнату вошла мама. Её голос напугал Эстеллу.
– Мне знакомо это выражение лица, – сказала мама, неверно истолковав задумчивый вид Эстеллы. – Придумываешь блистательный наряд?
– Нет, – ответила Эстелла. – Я прикидывала, как мне поставить всех на место.