Выбрать главу

-А это такое, что будет у нас телефон и свое радио.

Мужики переглянулись.

-Иван Александрович, вы по-нашему по-деревенски объясните.

-Телефон - это такая штука, по которой можно говорить даже с Москвой.

-Что? Даже с товарищем Сталиным?- спросил лысеющий мужик.

Дронов улыбнулся.

-Да можно, но товарищ Сталин занят, очень занят важными государственными делами и на тебя времени у него наверное не найдется.

-А если мне нужно? - не сдавался мужичок.

-Если тебе или еще кому-то из коллектива что-то нужно, то на это поставлен я и председатель сельского совета, Ясно?

-Ясно.

-Теперь расскажу про радио. Притянут столбы, натянут на них проволоку, затем повесят громкоговоритель.

-Что поставят мужика, и он будет орать?

-Нет, это такое устройство, похожее на тарелку. Вот оно и будет говорить.

Мужики переглянулись.

-Про что эта тарелка будет говорить?

-Она будет рассказывать вам, что делается в стране. Песни вам будет петь.

-Так тогда баб в дом не загнать, будут наяривать страдания.

Мужики заулыбались. А лысеющий мужичок пошутил:

-Придет зима, столбы на дрова попилим и баб в дома загоним.

-Не успеешь печь истопить, а уже тайгу будешь пилить.

-Слушайте все и передайте другим, что если кому-то захочется заготовить дрова, должен знать, что радио приводится в поселки по государственному решению и все действия, которые будут вредить этому делу, будут отданы под суд.

Вскоре бабы толпами шли к сельскому клубу, чтобы убедиться, что там, на столбе, точно висела черная «тарелка».

Наконец, пришёл тот долгожданный день, когда должно состояться долгожданное и народ услышит голос самого товарища Сталина. У клуба собралось все население поселка, все от мала до велика. Прошел час другой, но «тарелка» молчала. Бабы томились в догадках, а самые неверующие уверенно утверждали:

-Бабы, брехня это все, как могут из Москвы прилететь по проволоке страдания? Брехня это все!

-Некоторые бабы, побывавшие в гостях у городских родственников, перечили первым:

-Я у сестры была в городе, так там эти тарелки уже по домам на стенах висят. Я, правда, песни слушала.

-Ой, брешет и ногой не скребет. У неё в городе нет родственников.

Страсти начинали накаляться, скандал баб грозил перейти в более жесткую фазу, но появился человек, который подошел к Дронову и что-то сказал. Споры стихли, все ждали, как повернется дело. Дронов поднял руку, давая знать, что будет говорить:

-Товарищи, кто-то спилил столбы и забрал проволоку для хозяйства. Вредителя уже арестовали. Сегодня трансляции не будет, все переносится на завтрашний день.

Люди стояли в недоумении, кто-то крикнул:

-Какая сляция?

Дронов понял, что совершил ошибку и тут же исправился:

-Трансляция - он замолчал, подбирая понятные для людей слова, - это передача слов товарища Сталина из Москвы к нам. Понятно?

-Понятно.

-Приходите завтра.

На следующий день к сельскому клубу пришли даже старые бабушки. Все непрерывно смотрели на «тарелку».

Вдруг из неё послышались шорохи, потом резкий треск. Люди даже немного отодвинулись, но интерес оказался сильнее страха. Еще некоторое время в тарелке трещало, но вдруг послышалась песня:

 

Я, возвращая вам портрет,

Я о любви вас не молю,

В моем письме упрека нет,

Я вас по-прежнему люблю.

 

Так уж получилось, что это был последний припев песни, «тарелка», смолкла, но и через мгновение заиграла музыка, которая неожиданно сменилась тихими шорохами. Люди с недоумением и сожалением переглядывались, спрашивали друг друга:

-Что тарелка сломалась?

никто не мог ответить на этот вопрос, в ответ пожимали плечами.

Тревожный голос из репродуктора сразу привлек внимание людей, заставил замолчать:

«Граждане и гражданки Советского Союза! Советское правительство и его глава товарищ Сталин поручили мне сделать следующее заявление.

Сегодня, 22 -го июня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города...».

После слов: «...германские войска напали на нашу страну...», люди уже не воспринимали из сообщения ничего. В каждой душе и голове звучало слово: «Война». Голос продолжал говорить, а толпа, казалось, стала меньше в размерах. Люди то ли жались друг к другу, то ли сплачивались.... После окончания сообщения зазвучала песня:

 

Белая армия, черный барон,

Снова готовят нам царский трон,

Но от тайги до британских морей,

Красная армия всех сильней.

 

Так пусть же Красная