Опять поползли слухи, что будто те зеки, которые работали трактористами, шоферами или как-то связаны с техникой, будут отправлены на Сталинградский тракторный завод, собирать танки....
***
Посевную в конезаводе проводили с надеждой на то, что войне скоро придет конец. Вернули даже из эвакуации лошадей и тридцать голов отправили в войска.
Быстро идет время, вот и созрели на нивах хлеба. За штурвалы тракторов посадили женщин. Ирина Изотова и Катерина Носова, оставив на попечении бабы Фени детей, тоже вышли на работу. Катерине достался старенький колесный трактор «Универсал», а Ирина стала у неё прицепщицей. Дни бегут чередой, работа забирает каждый час от рассвета до заката. Уже заколосилась пшеница, заволновалась она под напором летних ветров. Радоваться бы, но стали приходить страшные вести: «Немец наступает, рвется к Ростову».
Яростное солнце ускорило созревание пшеницы и ячменя, что принудило хлеборобов начать жатву раньше срока. Зерна в бункерах комбайнов набиралось меньше обычного, но позволяло бы выполнить план и пережить будущую зиму безбедно. Уборка подходила к концу, когда узнали, что немцы взяли Ростов.
Пришел приказ, который предписывал, разобрать все трактора и комбайны, снятые части их тайно закопать. Предпринять все меры по недопущению захвата собранного урожая врагом.
Комбайны и трактора разобрали, технически важные детали передали работникам НКВД, которые увезли их в неизвестном направлении. С зерном сложнее, его не ссыплешь в яму, не зароешь, а если зароешь, то оно попреет от проникшей к нему влаги.
Дронов обратился к рабочим и жителям села:
-Товарищи, разбирайте зерно по домам, берите столько, сколько сможете спрятать. Вы можете использовать его для домашних нужд. Зерно надо надежно спрятать и сохранить, нельзя допустить, чтобы оно попрело от влаги или его смогли найти враги. Помните, что придет весна без немцев, нужны будут смена. В них наше спасение.
Через три дня большое количество зерна было увезено и спрятано, но на токах* оставалось еще много зерна. (Ток - это специальное место для временного складирования зерна.)
и Катерина привезли около двух тонн. В скирде сена выбрали нишу, в которую занесли мешки, а вход засыпали соломой.Крестьяне, наученные горьким опытом продразверстки, зерно прятали в двух, трех местах, причем один схрон всегда было легко найти. Логика была проста, если найдут зерно в одном месте, то больше искать не станут.
По тому же принципу оставшееся на токах зерно спрятали в нескольких скирдах соломы. Директор конезавода Дронов отбыл в эвакуацию с вверенным ему имуществом и скотом.
***
Днем стала слышна канонада, а ночью на горизонте видны были сполохи от взрывов и пожаров. Война неумолимо приближалась, заставляя сжиматься сердца людей. Дети тревожно смотрели на взрослых и, несмотря на попытки их успокоить, начинали плакать. Детские души обмануть нельзя, они чувствовали глубокую тревогу взрослых и не верили словам.
К дому Изотовых и Носовых подбежали два советских солдата, их глаза наполнены страхом и виной, они просили гражданскую одежду, пили молоко. За этими солдатами бежали еще и еще. Люди кормили их, переодевали, прятали, но всем помочь не могли.
Солдаты бежали дальше, но им преградила дорогу река Маныч. Самые смелые и сильные отважились переплыть реку шириной более двух километров. Вскоре танки и пехота окружили оставшихся на берегу солдат.
Скорбная колона пленных вошла в поселок. Немцы отлавливали переодевшихся солдат.... Иногда слышались трескучие очереди автоматов....
Пленных согнали к клубу, окружили автоматчиками. Утром пленных погнали в Сальск, люди бросали им хлеб, вареную картошку....
Бурные события схлынули, оккупанты ушли, оставив население поселка в смятении и безвластии. Через неделю в поселок нагрянули немцы, обшаривали дома, забирали продукты, птицу, свиней. Коров не трогали.
Во двор вошли два пожилых немецких солдата. Ирина и Катерина, обхватив детей, смотрели на них глазами полными страха.
Один из немцев сказал по-немецки:
-Вассер, вассер, - но тут же поправился, - матка, вода, вода.
Катерина принесла им воду в ведре, они пили жадно, через край, несколько раз передавая ведро друг другу.
-О, матка, гут, корошо. Мильх (молоко), яйка нада.
Женщины не шелохнулись, страх за детей сковал их, а немец показал пальцем на Катрину