-Товарищ лейтенант, надо двигаться, иначе окоченеем, - стуча зубами от холода, отозвался Гуров.
-Прошло много времени, немцы, скорее всего, перестали за нами следить. Приготовьтесь. По моей команде, бежим в разные стороны, броском вперед, до самого берега. Берег уже близко, там кусты, есть возможность затеряться.
-Эх, товарищ лейтенант, если не добежим, так хоть погреемся перед смертью, - пошутил солдат.
-Готовы? - спросил лейтенант и когда получил от всех утвердительный ответ, скомандовал: «На счет три, вперед!»
Несмотря на команду лейтенанта держаться врозь, Изотов и Носов бежали рядом. Боязнь потерять друг друга оказалась сильнее совета командира.
Последние силы покидали их, когда они достигли берега, лениво ударил немецкий пулемет, было слышно, как пули впивались в берег, иногда после рикошета жалобно визжали и улетали прочь. Вскоре все стихло. Носов спросил Изотова:
-Куда бежим, зачем? Знать не знаем, куда идти, замерзнем в степи, лучше бы убило.
Изотов покрутил пальцем у виска.
-Давай не будем умирать раньше времени, на тот свет не опаздывают.
-Иногда жизнь хуже смерти.
Изотов молчал, что он мог ответить, его друг был прав. Скрип снега выдал подходящего к ним лейтенанта.
-Живы?
-Живы, да что толку? Куда идти не знаем, остаётся только замерзнуть в степи,
- обреченно сказал Носов.
Лейтенант не оценил брюзжание Носова, а приказал:
-Идемте, поможете тащить Гурова. Достал его пулемет, сам не может идти.
Гурова несли по очереди, а когда в госпитале его передавали санитарам, он сказал:
-Спасибо, земляки! Как судьба распоряжается, я хотел вас расстрелять, а вы меня спасаете.
Изотов, Носов и лейтенант остались втроём. Возникла большая неопределенность, как быть дальше? Лейтенанту надо было идти к командованию на доклад, а Изотову и Носову идти было некуда. В пылающем Сталинграде им грозила смерть, здесь у своих над ними нависла такая же опасность. Лейтенант тоже понимал, что он из всей роты остался один и это вызовет вопросы у «Особого отдела». Гуров жив и может подтвердить, что они воевали честно, но как посмотрят там на его показания.
-Что делать будем, мужики? Мы перед непростым выбором, - задумчиво спросил лейтенант.
-Ошибаетесь, товарищ лейтенант, - это у нас выбора нет, а у вас дорога определена. По вашим словам, если нам остаться с вами, то попадем в «Особый отдел», уйти - значит не дожить даже до рассвета. Замерзнем.
-Тогда и ваша дорога тоже определена, мы идем в «Особый отдел». Война нас соединила - значит, и выбираться будем вместе.
Лейтенант внимательно смотрел на нежданных друзей, но не увидел в их облике ничего, кроме обреченности.
-Может у вас появились другие соображения?
-Какие могут быть соображения? Идем, будь что будет,- обреченно махнул рукой Носов.
У выхода из госпиталя им встретился майор медицинской службы.
-Товарищ майор, разрешите обратиться, - козырнул лейтенант.
Майор осмотрел троицу, спросил:
-Это вы принесли раненого солдата? С фронта?
-Да, это мой солдат. Мы только с того берега пришли, из города Сталинграда.
-Вижу, что не штабной. Чего хотел?
-Нам нужно знать, где находится «Особый отдел»?
-Ясно, из огня, да в полымя. Не часто мне приходится общаться с невредимыми пришлецами из ада. Итак, «Особый отдел» - майор сделал паузу, затем решительно сказал, - к особистам, как на кладбище, никто никогда не опаздывает. Идемте ко мне, обогреетесь, отоспитесь, идем.
-Товарищ майор, а не боитесь, что после нашей встречи и вами станут интересоваться.
-Не боюсь. Они меня, как огня боятся. На войне никто не застрахован от ранения, потому боятся, что при попадании на мой операционный стол, я их зарежу. Идемте, там все расскажите.
Небольшая и уютная комнатка, куда они вошли, служила майору кабинетом.
-Садитесь и ждите, а я пойду и распоряжусь, чтобы вам организовали душ.
-Душ? - вырвалось у лейтенанта.
-Госпиталь находится на территории довоенной турбазы. Поэтому не удивляйтесь, что у нас душ есть.
Теплая вода, струящаяся из уже изрядно поржавевшего распылителя, создавала ощущение блаженства. Ужас ада, который они пережили, отошёл на второй, далекий план.
Чистые белые кальсоны и рубашка приятно холодили тело, но это же бельё привело к мысли:
-Перед смертью люди всегда надевали чистое бельё....
Солдатское галифе и гимнастерка непривычно топорщились на Изотове и Носове, что сразу подметил майор:
-Недавно в армии? - спросил он у Изотова.
-Мы никогда не были в армии....
-Майор откинулся на спинку стула.
-Не понял, - он посмотрел на лейтенанта, - а кто же они?