— Почему?
— Оттого, что я нашел друга.
— Так полетели! Айда к морю!
Они долго летали над морем, и Джазу было очень весело. Еще Вова сводил его в ночной клуб, и они "отрывались" под бешеную музыку, а еще он угостил друга кока-колой. Они повеселились. А потом, они пошли в парк аттракционов, и Вовка пробрался в диспетчерскую. Он запустил чертово колесо. Друзья залезли в кабинку и поднялись на самый верх. Джаз очень удивлялся, глядя с высоты на огромный светящийся город.
— Светлячки, — зачарованно произнес он, — красиво!
— Вот видишь, а ты не хотел из-под земли вылезать.
— Да…Слушай, а почему ты не со своими друзьями?
Вовка задумался.
— Понимаешь, я ушел из-за способностей. Я бросил Леру и Тэдо. И еще других. Познакомился с новыми ребятами, но с ними мне не так хорошо. Они мне не нравятся.
— Так почему же ты не с теми, кто тебе нравится?
Вовка не знал, что ответить. Ему не давало покоя чувство, что он совершил ошибку. Неприятное чувство.
Странно, но Джаз это понял, хотя ему было всего три года. Но по демоническим меркам это три столетия.
— Они не такие, — сбивчиво объяснял Вова. — Ну как тебе сказать?
— Не приняли тебя? Понимаю. Не переживай, все ошибаются. Зато ты подружился со мной. Ты разберешься…со временем.
Все уладится. Старший говорил мне, что Время все расставляет по своим местам. Это единственная его мысль, которая мне понравилась. Все остальные — какие-то злые мысли.
После разговора с Джазом Вове стало как-то легче. Они долго еще болтали, запуская колесо бесконечное число раз.
Глава Кольца четырех стихий
Теперь Искуситель требовал добыть ему кольца стихий. Эти артефакты хранились в Волшебном дворце, расположенном
посреди Моря, на небольшом острове. Вокруг царила полная гармония. Прыгали веселые дельфины, и играла музыка. Небольшой, но очень красивый дворец был, как будто создан из воды.
Команда Рассела добралась туда на маленьком катере. Рассел с самодовольной улыбкой стоял у руля.
— Откуда у вас этот катер? — спросил Вова.
— Мы же не бездельничали, — усмехнулся Рассел, — это бонус от нашего босса. Хочешь жить хорошо, иметь дорогие красивые вещи — крутись, шевели мозгами, не спи — и мир будет у твоих ног.
— Это ты сейчас повторяешь чьи-то слова?
— Ага, нашего босса. Мы ему всякие штучки натырим, а он сделает нас богатыми и знаменитыми.
Катер подплыл к острову, но до пристани оставалось несколько десятков метров, а что-то мешало подплыть ближе.
— Ну что давай! Удиви нас, — сказал Рассел, с насмешкой глядя на Вову. — Посмотрим, Умник, что ты умеешь!
Совершенно не испытывая страха, как будто это самое обычное дело, (гораздо больше его волновало то, с чем ему вскоре придется столкнуться) Вовка "пошел" прямо по волнам и ступил на белоснежные мраморные ступеньки.
Он увидел панель на стене, в которой было что-то вроде пульта управления, и нажал на кнопку с надписью: "вход в гавань". Катер пришвартовался. Все ребята выбрались на сушу. Но во дворец, все же, смог попасть только Вова. Двери "пропустили" только его. Он вошел и услышал стук и злобные крики Рассела.
— Вот чудеса! — удивился он.
Внутри все благоухало, росли райские цветы, порхали разноцветные попугайчики, а в центре большого зала находился большой бассейн, и в нем плавали лебеди, а в середине бил фонтанчик и на его тонких стрелах сверкали кольца стихий: желтое, красное, золотое, зеленое.
Едва Вова захотел подобраться к ним, как лебеди распахнули свои широкие крылья и закрыли от него путь к фонтанчику, они не пускали его, зная, с какой целью он проник во дворец Стихий.
— Убей их! — прошептал голос Искусителя.
— Убить лебедя? — Вовка содрогнулся, — это невозможно: глаза у них были добрые и печальные, а они — само совершенство. Птицы красоту и нежность.
Когда Вова представил, что с этими дивными созданиями может что-то случиться, в его глазах появились слезы, он захлопал ресницами, чтобы никто их не увидел. На его руке очень сильно заболела татуировка. Очень сильно! Но как бы ни болела рука, Вова не собирался убивать птиц. Он направился к выходу.
— Ну, нет! — заревел голос, от которого мурашки пробежали по спине. — Ты не выйдешь без добычи.
Началось что-то необычное и пугающее. Путь к выходу зарос высокой крапивой. Настолько высокой, что она превышала Вовин рост.
— Что же мне делать? — от отчаяния спросил Вова лебедя, — как же мне выбраться отсюда?
Один лебедь протянул ему в клюве зеленое кольцо.
— Ты доверяешь мне? — сказал Вова. Ему стало стыдно оттого, что пришел сюда с недобрыми намерениями и, поняв, что лебеди хотят помочь ему, почувствовал себя, как дома, когда ссорился с мамой или лгал папе: что-то дрогнуло в его душе тонкой струночкой нежности и щемящим ощущением своей вины.
Мальчик надел кольцо, и оказалось, что оно принадлежало стихии земли. А земля, как может дать растениям жизнь, так и погубить их.
Крапива почернела и полегла, как будто ее мощным ветром прибило.
"Сколько супа можно было сварить", — сказал Вова, — папа однажды варил суп из крапивы и щавеля.
Но сейчас точно не до супа. После того, как он разобрался с крапивой, на ее месте возник деревянный щит.
Вова вернул лебедям кольцо земли и взамен получил кольцо огня.
Щит занялся пламенем. Огонь стал распространяться на стены дворца, и Вове пришлось просить третье кольцо принадлежавшее стихии воды.
Пламя было потушено, но тут новая напасть — налетели гигантские комары, и стали атаковать. Вова едва успел надеть кольцо воздуха, и подул мощный ветер, настолько мощный, что приближался по силе к урагану. Всех кровососущих "выдуло" из дворца.
— Ну, все, — устало сказал Вова, — я справился.
Но тут ворвались с громкими криками его товарищи. Им удалось пробиться сквозь магическую защиту. Рассел решительно направился к фонтану.
— Не тронь! — закричал Вова.
— А то что?
— Ничего. Сначала будешь иметь дело со мной. Эти кольца нельзя трогать, не убив птиц.
— Так что же?!
— Неужели у тебя поднимется рука на лебедя?
Рассел задумался, — все-таки он был не настолько злым мальчиком. Мысль о том, что придется пролить кровь этих чудесных созданий, вызвала и в его душе протест.
— Ладно, поехали, — нехотя сказал он Вове. — Но из-за того, что ты не смог достать артефакт, мы опять в пролете.
— Я же невиноват, что кольца охраняют лебеди.
— Всего лишь птицы, — пожал плечами Битум, а сам подумал: Красивые! И даже незаметно от других ребят бросил лебедям кусок кекса, который лежал у него в глубоком кармане.
Глава Буддистский храм
Джаз куда-то пропал. Вова уже три вечера караулил его у входа в библиотеку, а Джаз не выходил. После дворца Моря все пошло плохо.
Над Вовой ехидничал Битум, отпускал язвительные замечания Коготь, а Рассел просто его презирал.
Когда Вовка корчился от боли — так сильно жгла татуировка, над ним откровенно смеялись. Только Рысь жалела его. Его поступок во дворце Моря она мысленно одобрила и думала, что поступила бы также.
Прошло несколько дней. Ребята бездельничали и, сидя в домике, играли с приставками. Рассел постоянно тащил откуда-то технику. Вова начал подумывать о том, как бы ему уйти отсюда, но с ужасом понял, что татуировка стала еще больше болеть. Она горела, невыносимо жгла руку. Он отвернулся от всех и по его щекам потекли слезы.
Хорошо, что никто не видит! Остальные расселись в их пещере и смеялись, обсуждая его. Ну и пусть! Ему все равно. Так больно, что не сил терпеть.
Вдруг он увидел его — Искусителя! Что-то неискреннее, гадкое, демоническое было в нем, а внешне он выглядел вполне как человек. Был одет в дорогой и модный костюм. Темные волосы до плеч вились как змеи, Он слащаво улыбался, взирая на все с превосходством. Он обвивался кольцами и как будто заглядывал в глаза, гипнотизируя свою жертву.