Карлик высунул голову и, убедившись, что в коридоре никого нет, проворно побежал вниз по лестнице.
— Его покои на другом этаже. Но там есть стража, я буду отвлекать их, а ты беги в третью комнату от входа.
Вова, прячась за спиной Грегорио, отвлекающего стражника глупыми шутками, проскользнул в коридор и подошел в двери. Там его встретил большой черный дог, который оскалил зубы и зарычал.
— Вот проблема, он не любит шутов, — растерялся Вова, — что же делать?
Мальчик снял с себя шутовской колпак и, пошарив в карманах, нашел сладкое печенье.
— На, возьми, — он протянул печенье собаке.
Псина, понюхав его, равнодушно повернула морду, кося одним глазом на мальчика. Вова понял, что снова придется применить свои способности. Он успокоил собаку энергетикой и даже подружился с ней.
— Ты молодец, ты молодец, — шептал он, обходя дога.
Мальчик, тихонько приоткрыв дверь, попал в комнату дона Луиса.
— Так, где он прячет эти письма? — шептал Вова, разглядывая комнату, — ага, вот красивый ларец, наверное, в нем что-то есть.
Вова нашел там одно единственное письмо — оно лежало на самом верху. Видимо, его получили недавно, а все остальные письма дон Луис уже уничтожил.
— Действительно, зачем ему хранить их, — рассуждал Вова.
Он увидел подпись на письме: дон Диего.
— Это оно!
Вова выскользнул из комнаты и проскочил мимо стражника, который, заметив его, закричал:
— А это еще кто такой? Эй ты, а ну стой, говорю тебе! Но Вова не стал ждать, пока его схватят, вместе с Грегорио он бежал в зал, где танцевала знать.
Пробравшись между танцующими людьми, мальчики подошли к задумчивой женщине. У нее был такой отстраненный вид, как будто ее не было в этом зале. Она где-то там — в стране украденного счастья.
— Вам письмо, госпожа, — сказал Грегорио.
— Ты нашелся, мой добрый шут, — обрадовалась сеньора Алисия.
— Со мной все в порядке. Этот мальчик помог мне выбраться из сундука, куда заснули меня ваши фрейлины.
Тень пробежала по лицу гордой сеньоры, когда она услышала эти слова.
— Что за письмо? — спросила она.
— Взгляните на подпись, госпожа.
Лицо Алиси вспыхнуло, и она резко сказала:
— Напрасно ты принес мне его!
— Прочтите и, возможно, вы измените свое мнение. Я очень вас прошу. Обещаю — письмо вас удивит.
— Хорошо, я сделаю это, но позже! Когда останусь одна.
— Нет! Нет! — сказал Вова, — это надо сделать немедленно, я не могу долго тут находиться, а я обещал, что вы узнаете правду.
— А кто же ты, мальчик?
— Он мой дальний родственник, — выкрутился Грегорио, — так вы прочтете, госпожа? Мы рисковали жизнью, чтобы заполучить это послание!
Сеньора Алисия, едва сдерживая свои чувства, прочитала письмо. Видимо, в нем было нечто, что полностью изменило ее мнение о сеньоре Диего.
— Но как же так? — ошеломленно спросила она.
— Он вам писал много писем, думая, что вы его ждете, а вы не отвечали ему. Вам мешали ваши братья, они хотели выдать вас за другого — и все портили, а сеньора Диего убили.
— Откуда вы все это знаете? — спросила взволнованная сеньора Алисия.
— Знаем.
Алисия была готова заплакать.
— Послушайте, сеньора, — сказал ей Вова, — я не могу тут оставаться — мне надо возвращаться туда, откуда я пришел, но ваш сеньор Диего, его дух хочет, чтобы вы, узнав всю правду, простили его. Я должен передать ему что-нибудь от вас.
— Это невозможно, он мертв!
— Но он еще долго не покинет этот замок. Его душа не успокоится до тех пор, пока вы не ответите ему. Дайте мне что-нибудь, чтобы он убедился в том, что вы читали его письмо.
— Возьми этот платок, на нем моя монограмма. Если можешь, передай ему, что я… до сих пор люблю его. Всегда любила.
— Хорошо.
— Осторожнее, сюда идут, — прошептал Грегорио.
Дон Луис, что-то заподозрив, быстро подошел к сестре. А сеньора Алисия, поднявшись с места, дала ему звонкую пощечину и громко произнесла проклятия.
— Бежим, — сказал Грегорио, — бежим, что тут сейчас начнется!
Мальчики побежали прочь. А музыка вновь заиграла.
Вова, соображая о том, как ему вернуться, смешавшись с толпой, стал изображать фигуры танца и не заметил, как очутился в пустом зале, где только мрачные уродливые тени скользили по стенам, и странное светящееся существо танцевало рядом.
— Кто ты?
— Как кто? Я привидение — Грегорио. Мы же с тобой встречались или ты забыл? Память девичья? Когда ты убежал с бала, меня убили. Сеньор Луис обвинял меня в том, что я выкрал это письмо и меня убили.