Выбрать главу

– Офицер, о котором мы говорим, работал приблизительно десять лет назад в составе секретной службы восточно-берлинского сектора КГБ. В свете последнего принятого вами решения я полагаю, что вы ознакомились с литерным делом.

– Вы о его жене? – Конгдон сел, огорошенный. – Этот человек был один из тех, кто замешан в убийстве супруги Скофилда?

– Посол не проводил параллелей такого рода. Он лишь упомянул о том факте, что этот офицер около десяти лет назад работал в Восточном Берлине в одном из управлений КГБ самостоятельного подчинения.

– Эта служба в то время курировалась Талейниковым. Он отдавал все приказы.

– Да, именно так, – подтвердил госсекретарь. – Мы обсудили персонально Талейникова, а также инцидент, имевший место в Праге некоторое время спустя. Мы просматривали возможность связи, о которой вы подумали только что. Такая связь, возможно, существует.

– В чем это выражается, сэр?

– Василий Талейников исчез два дня назад.

– Исчез?

– Да, мистер Конгдон. Здесь есть над чем подумать. Талейникову стало известно о грядущей официальной отставке, и он, воспользовавшись простым, но эффективным прикрытием, сразу же исчез.

– Скофилда должны были отстранить… – Конгдон говорил тихо, словно самому себе, а не в трубку телефона.

– Совершенно верно, – подхватил госсекретарь. – Эта аналогия и составляет теперь предмет нашей главной заботы. Два специалиста с богатым опытом почти одновременно получают отставку… Теперь они оба преследуют одну и ту же цель, то есть попытаются осуществить то, чего не могли сделать прежде: убить один другого. У них повсюду есть связи, свои люди, преданные им в силу самых разных причин. И подобная вендетта может породить непредсказуемые проблемы для обоих правительств… И как раз в эти драгоценные месяцы столь желанного перемирия в отношениях наших двух стран.

Директор отдела консульских операций нахмурился. Что-то смущало его в выводах госсекретаря.

– Я лично говорил со Скофилдом три дня назад. Не похоже, чтобы он испытывал ненависть или стремился взять реванш. Это уставший от жизни, уже немолодой резидент, с большим опытом. Многие годы… Он сказал, что хочет лишь одного: укрыться где-нибудь в тихом месте. И я поверил ему. Я обсуждал проблему этой личности с Робертом Уинтропом, между прочим, и тот был такого же мнения. Он сказал, что…

– Уинтроп ничего не знает, – с неожиданной резкостью перебил Конгдона госсекретарь. – Роберт Уинтpoп – выдающийся человек, но он никогда не сознавал значения противостояния двух держав, особенно такой его формы, как разрядка. Имейте в виду, Конгдон, Скофилд убил этого офицера из Брюсселя.

– Возможно, были обстоятельства, о которых нам ничего не известно.

– Да ну? – Когда госсекретарь заговорил после паузы, все стало ясно. – Если и есть такие обстоятельства, то, как я понимаю, мы находимся перед лицом ситуации, настолько чреватой опасностями, что никакая затяжная личная вражда не может с ней сравниться. Скофилд и Талейников оба прекрасно осведомлены относительно работы внешней разведки и характера операций спецслужб обеих стран. Более, чем кто-либо еще. Ни в коем случае нельзя допустить контакта между ними. Ни в качестве врагов, намеревающихся убрать друг друга, ни тем более как два собеседника они не должны встретиться. Как раз именно перед лицом тех обстоятельств, о которых нам ничего не известно… Я понятно говорю, мистер Конгдон? Как руководитель отдела консульских операций Госдепартамента вы целиком несете ответственность за это. Не допустить встречи – вот что ложится на ваши плечи. Как вы обеспечите пресечение этих контактов, меня не касается. В вашем распоряжении, возможно, есть человек для похищения и спасения Скофилда. Это уже вам решать.

Дэниэл Конгдон сидел неподвижно еще некоторое время после того, как щелчок в трубке подтвердил окончание разговора. За все годы службы он ни разу не получал подобного приказа, в такой незавуалированной форме. Но приказ есть приказ, и он не подлежит обсуждению. Он положил трубку на рычаг и потянулся к другому аппарату, стоявшему слева. Нажал кнопку и набрал три цифры.

– Служба внутренней безопасности, – ответил мужской голос.

– Говорит помощник госсекретаря Конгдон. Разыщите Брэндона Скофилда. Данные на него у вас есть, немедленно доставьте его сюда.

– Одну минутку, сэр, – вежливо ответил дежурный. – Мне кажется, пару дней назад появилась новая запись службы наблюдения. Подождите, я загляну в компьютер. Все данные здесь.

– Материал двухдневной давности?

– Да, сэр. Они передо мной на экране. Скофилд покинул отель около одиннадцати часов вечера шестнадцатого числа.

– Шестнадцатого? Сегодня уже девятнадцатое.

– Да, именно так, сэр, ошибки в дате быть не может. Мы получили это сообщение в пределах того часа, что указан в записи. Он оставил два вероятных адреса своего пребывания, но без указания сроков прибытия. Адрес его сестры, в Миннеаполисе, и отель «Святой Томас». В этом отеле для него начиная с семнадцатого числа зарезервирован номер.

– Проверялись ли оба эти пункта?

– Как и положено, сэр. Сестра действительно проживает в Миннеаполисе, а в отеле есть заказ на имя Брэндона Скофилда. Из Вашингтона поступила сумма, предназначенная в уплату за номер.

– Значит, он находится там?

– Сегодня до двенадцати часов он там еще не появлялся. Мы сделали рабочий звонок – нам ответили, что он не приезжал.

– А что насчет его сестры? – перебил дежурного Конгдон.

– И в этом случае нами был сделан контрольный звонок. Она подтвердила, что Скофилд сообщил о своем возможном приезде, но не назвал точной даты. Она добавила, что в этом нет ничего необычного. Он всегда появлялся неожиданно и наезжал от случая к случаю. Она предполагает, что он появится в течение недели.

Руководитель отдела консульских операций вновь ощутил, как ярость захлестывает его, но сдержался.

– Так вы хотите сказать, что в действительности не знаете, где находится Скофилд?

– Но, мистер Конгдон, мы работаем с донесениями и не фиксируем результаты длительных личных контактов. Но мы можем запросить наблюдателя прямо сейчас. Что касается Миннеаполиса, тут не будет проблем, а вот с Виргинскими островами, то есть с тем местом, где находится этот отель «Святой Томас», посложнее.

– Почему?

– У нас нет там надежного источника информации, сэр.

– Погодите, дайте-ка я соображу. – Конгдон встал с кресла. – Вы говорите, что служба наблюдения-два занимается Скофилдом, в то время как моя инструкция была предельно ясна. Его местонахождение должно быть известно постоянно. Почему он не поставлен под контроль службы наблюдения-один? Почему не обеспечена постоянная личная слежка?

Дежурный отвечал, запинаясь:

– Это не я решаю, мистер Конгдон, но полагаю, этому есть объяснение. Если бы Скофилда поставили под контроль службы-один, он обнаружил бы это. И стал водить нас за нос.

– А чем, дьявол вас побери, вы думаете, он как раз сейчас и занимается?!

Конгдон хлопнул трубку на рычаг с такой силой, что в аппарате тренькнуло. С минуту он сидел, уставившись на аппарат, а затем снял трубку снова и набрал другой номер.

– Отдел зарубежных связей. Мисс Эндрос у аппарата, – ответил на этот раз женский голос.

– Мисс Эндрос, это говорит Конгдон. Пожалуйста, немедленно пришлите ко мне шифровальщика для работы с кодом А. Строгая секретность и приоритет передачи сообщения.

– Экстренная связь, сэр?

– Да, мисс Эндрос. Освободите все линии на Амстердам, Марсель… и Прагу. Чрезвычайная важность. Сообщение должно быть отправлено в пределах получаса.

Скофилд заслышал чьи-то шаги в холле и поднялся из кресла. Подойдя к двери, он посмотрел в «глазок»: какой-то мужчина проследовал к апартаментам напротив, но не остановился, а двинулся дальше. Значит, не туда, где проживал связной Талейникова. Брэй вернулся в глубь комнаты, вновь устроился в кресле и, запрокинув голову, опершись затылком на спинку сиденья, принялся изучать потолок. Он размышлял.

После тех самых гонок по улицам прошло три дня. И три ночи минуло с того момента, когда он принял посланника от Талейникова, того самого, что десять лет назад содействовал убийству на Унтер-ден-Линден. Странная была ночь, опасными показались гонки, но конец мог быть совсем другим.