— Кирдык нам, — мрачно резюмировал Дмитрий, — всё… приехали… выходим.
Братья вышли из кустов с поднятыми руками и встали, повернувшись к захватчикам лицом.
— Снять с себя все сумки! — последовала команда.
Стараясь не делать резких движений, Дмитрий аккуратно скинул лямки колчана со стрелами, лука, потом спустил ТОЗку и, наконец, снял рюкзак. Максим последовал его примеру.
— Повернуться лицом к деревьям! — последовал новый приказ.
— Они решили сразу нас пустить в расход? — спросил Макс у брата, выполняя команду.
Димка не успел ничего ответить — его тело пронзила оглушающая волна, заставившая потерять сознание.
* * *
Прошло два года со дня пленения стархами братьев Зиминых. За это время они полностью окунулись в новую мрачную реальность нашей планеты, где правили насилие и жестокость. Подавляющее число населения Земли было уничтожено этими не знавшими пощады инопланетянами.
На всех материках были созданы гигантские поселения для захваченных существ из разных миров. Фактически, ранее цветущая планета Солнечной системы превратилась в громадный концентрационный лагерь, где все узники были распределены на работы по добыче полезных ресурсов и ремонту космических кораблей стархов.
С первого дня захвата Земли, ни Дмитрий, ни Максим так и не узнали участи своих родителей. Первые несколько месяцев прошли для них в изнуряющих перемещениях по планете, постоянных тестированиях их умственных способностей, обучениях новым технологиям и различными работами на десятках объектов.
Братья всеми правдами и неправдами стремились держаться вместе и им это удавалось. Они побывали практически на всех континентах, пока их не перевели обратно на Евразию, в район бывшей европейской части России, где оба попали в команду техников по ремонту старфлаеров — быстроходных посыльных кораблей стархов.
Бригада представляла собой разношерстную команду выходцев из различных миров с обликами, цветами кожи и языками, мало походившими друг на друга. Постепенно все участники этого коллектива стали переходить от жестов на общий диалект, созданный по принципу: «чьё название предмета или действия короче, то и используется».
Со временем, почти все члены рембригады свыклись с участью узников. Чтобы хоть как-то скрасить унылое пребывание в этой атмосфере жестокости они делились воспоминаниями о своих мирах, рассказывали занимательные истории, легенды и мифы. Как правило, всё это происходило в перерывах, отведённых для принятия пищи. Эти повествования стали традицией, неким ритуалом, не только поднимающим настроение, но и помогающим всем совершенствоваться в созданным ими языковом диалекте.
Приходя в барак и засыпая после изнуряющей работы, Дмитрий лелеял мысль о побеге. Постоянно ища возможность покинуть родную планету, ставшую в одночасье чужой и неприветливой, он рассчитывал улететь на одном из аппаратов пришельцев. Его планы постоянно разбивались о единственный камень преткновения: для реализации этой идеи нужно было уметь пилотировать позаимствованный корабль, а курс обучения, проведённый стархами, подразумевал лишь техническое обслуживание периферийных электронных устройств. Максим специализировался на ремонте силовых установок старфлаеров и его познания тоже никоим образом не подходили под статус пилота. С каждой неделей в душе Дмитрия прибавлялось уныние от мечты, грозившей вот-вот рухнуть. Он почти потерял надежду на побег, когда, наконец, братьям улыбнулась удача.
Не желая постоянно соприкасаться с рабами, стархи рекрутировали надсмотрщиками существ со всех уголков Галактики. Этот сброд представлял собой недовольных прежней жизнью и положением отверженных в обществе, но стремящихся подняться над теми, кто их ранее не замечал или вовсе презирал. В эту группу входила и определённое число отщепенцев с Земли.
Пришедший октябрь не баловал территорию европейской части некогда крупнейшего государства планеты — России. Именно здесь находилась станция технического обслуживания старфлаеров, где трудились братья Зимины.
В тот вечер было особенно холодно и промозгло. Мелкий дождик, не прекращающий моросить более двух суток, создал то состояние почвы, по которой приходилось не сколько идти, сколько скользить, иногда утопая по щиколотку в чавкающей грязи. Временами усиливающийся порывистый ветер, срывающий последнюю листву с деревьев и кустарников, довершал унылую картину глубокой осени.
Дмитрий и Максим, закончив рабочий день несколько позже обычного, вышли из мастерской и почти добрались до своего барака, когда ветер донёс до их слуха слабый жалобный писк, исходивший из близлежащих густых кустов, с редеющей жухлой листвой. В одном из просветов промелькнуло сиреневое тело.