В задней части двора Даджу и Ниа подхватили чужие руки, когда они вывалились на открытый воздух. Пожарные прибыли. Даджа расслабилась: ей больше не нужно было удерживать пламя. Люди попятились, забрав девушек с собой, когда бившая фонтаном в небо вода начала падать на землю. Даджа знала, что вода заледенеет, но также потушит пламя.
Кто-то схватил её за руку. Она подняла взгляд и увидела лицо Коула.
— На что ты там наткнулась? ‑ крикнул он, указывая на фонтан воды.
Даджа осклабилась, дурея от облегчения:
— Очень сильное у вас тут озеро, ‑ сказала она.
— Ведём их домой, и позовите лекаря, ‑ сказал кому-то Коул.
— Как вы тут оказались? ‑ спросила у Матази Ниа, когда её мать помогла ей идти по переулку.
— Мы услышали набат, ‑ сказала Матази. ‑ Мы как раз возвращались от твоей бабушки.
Они вернулись в Дом Банканор, где спокойствие Матази дало слабину. Она обвила Ниа руками, рыдая, говоря, чтобы она больше никогда так не пугала свою мать. Коул пошёл за лекарем, а Матази закутала Ниа и Даджу в одеяла, и усадила их на софу в книжной комнате. Обе девочки начали кашлять: Матази сбегала за очищающим лёгкие зельем Джори и безжалостно заставила их его выпить. Пока они харкали и плевались в пару хрустальных блюд, Матази взяла юных Банканоров и детей погорельцев, и устроила набег на кухню в качестве их награды за их усилия по поднятию тревоги.
Когда её лёгкие очистились, Даджа ретировалась в сферу приглушённых звуков и света. Хэлуда была права. Бэн был чудовищем. Даджа не совсем верила; она думала, что должно было быть какое-то объяснение — пока не увидела Моррачэйн. Пока не почувствовала тот огонь, с достаточным количеством масла, чтобы превратить весь квартал в огромный костёр. Как только она возьмёт себя в руки, ей нужно будет найти стражника. Она должна поговорить с Хэлудой. Бэн прознал о её подозрениях, но как? Не важно. Он догадался, уничтожил свой дом, и сбежал. Он будет в милях отсюда, свободный от всего, кроме его пожаров. Его можно будет найти. Пока у него были перчатки, Даджа сможет его выследить. Он должен вернуться, чтобы заплатить по долгам.
Через охватившее её онемение она осознала, что к ней прикоснулся лекарь. Его сила прошлась по ним с Ниа, мягко их обследуя.
— Шок, ‑ сказал он, закончив. ‑ Вы, наверное, очень испугались. ‑ Ниа могла лишь кивнуть, дрожа.
Даджа пошевелилась. Кое-что она Ниа была должна.
— Она не показывала страха, ‑ прохрипела Даджа, пытаясь сесть прямо. Она слегка улыбнулась Ниа: ‑ Я же сказала, что ты найдёшь свою храбрость.
— Н-н-но я н-н-е н-н-ашла, ‑ возразила Ниа. ‑ Я б-была в у-у-ужасе.
— Это мудро, ‑ одобрительно сказал лекарь. ‑ Только дурак не чувствует страха, находясь внутри горящего здания. ‑ Обращаясь к Дадже, он сказал: ‑ Твоё тело будет в порядке, но что-то давит тебе на душу. Что бы тебя ни преследовало — расскажи об этом кому-нибудь. ‑ Он поднял взгляд, когда вошёл Коул: ‑ Я оставлю им бальзам для горла, но…
Глаза Ниа, покрасневшие от дыма, широко распахнулись. Она схватила Даджу за руку:
— Джори! ‑ воскликнула она, закашлявшись. Лекарь приложил ладонь к её горлу; Ниа продолжила, хрипя: ‑ Даджа, Джори в беде!
Близняшек связывали узы; так Даджа и знала. Её онемение исчезло. Она сбросила с себя одеяло, и взбежала к себе наверх, оттолкнув в сторону лекаря, Коула и даже Матази. Её провидческое зеркало лежало на её рабочем столе. Даджа схватила зеркало и уставилась в его глубины. Она ничего не увидела.
Она медленно вдохнула, считая. Она представила, как беспокойство, страх и горе поднимаются с её кожи подобно пару. Она должна была отпустить их. Они вернутся, но пока что они ей мешали. Только успокоившись, она открыла глаза и выдохнула на поверхность зеркала.
Из его глубины всплыл мутный образ, проясняясь: благотворительная кухня Оленники Поткракер. Все двойные двери, которые вели в госпиталь, были открыты; через них шёл дым, стелясь по под потолком. Джори и остальные работники отталкивали в сторону столы, чтобы освободить проход для верениц больных и раненых, бежавших из госпиталя через кухню. Оленника Поткракер стояла у двери в подвальные склады, её лицо покрывал пот. Даджа знала, что она наверняка удерживала огонь. Джори переместилась к желобу с водой, который шёл вдоль задней стены кухни, наполняя вёдра и чаши, которые ей подносили люди.