— А футболку можно не снимать? — спросил я.
— Нет. Все полностью. Что ты там прячешь? Шрамы?
— Нет. У меня гинекомастия.
— Ничего страшного. Думаешь, я мужских сисек не видела? Тут такие гости порой приезжают, ух. Был вот недавно один генерал, так у него сиськи побольше чем у Памелы Андерсон в ее лучшие годы!
— Ладно, — я стянул с себя футболку, собрал все вещи и засунул в шкафчик рядом с курткой.
— Рюкзак бери с собой. Пошли. Вторые врата пройдены. Разве ты не чувствуешь как тебе стало легко?
Ольга была права. Сняв с себя всю одежду, я точно изменил что-то в своем сознании. Так уже заведено правилами нашего социума, что быть голым в присутствии незнакомых или близких родственников категорически нельзя. Только супруги имеют честь лицезреть друг друга неглиже, да и то обычно перед соитием. Конечно, есть люди, которые выступают против этих правил и тусят на пляжах и в отдельно снимаемых коттеджах. И это не всегда нудисты. Я улыбнулся.
— Одежда создана не только для теплоты и уюта, — сказала ведьма, открывая очередную дверь, — она сильно стесняет нас и заземляет. Ты же сновидец. Ты должен знать, что почти все практики спят голыми. Даже трусы могут помешать выходу из тела.
— Я знаю об этом, но скажу так. Если есть сильное намерение, то одежда не помеха. Я осозновался даже в теплой куртке, уснув на сиденье грузовика.
— Это скорее от необычности самого места. Часто срабатывает такая методика. Сон становится поверхностным от того, что ты находишься в незнакомом месте и выйти из тела гораздо легче. Разве нет?
Ведьма была права. Я знал этот прием и не раз пользовался им.
Наконец мы оказались в гостиной. Я в легком изумлении замер прямо на пороге, разглядывая убранство широкой комнаты.
— Удивлен? Давай, признавайся, только честно.
— Да, — ответил я.
— Ты ожидал увидеть тут котел, кучу веников и сухих летучих мышей, метлу и бесчисленные ряды бутылочек со всякими зельями и порошками? А вместо этого…
— Я оказался в финском шале. Сплошная скандинавия и минимализм! Это никуда не годится, — наигранно возмутился я, — ты что, Икею ограбила перед ее уходом?
— Ага, успела! — ведьма развеселилась и подошла к длинному стеклянному столику. Он стоял посреди трех удобных диванчиков, — подарки потом положишь сюда, но так чтобы я не видела.
— А ты думаешь, я их привез? — я решил схитрить.
— Я вижу, что ты их привез и тебе буквально не терпится мне их вручить.
Вот это наглость. Я чуть было рот не раскрыл. Но ведьма права. Я в действительности привез подарки.
— Садись пока. Поболтаем да попьем чаю, а твою комнату я покажу чуть позже, — Ольга указала на один из диванчиков, и я забрался на него с ногами, а рюкзак поставил на пол.
Ведьма удалилась в другую комнату, видимо за чаем, а я стал осматриваться повнимательней. Помимо столика с диванчиками прямо на полу лежали коричневые большие подушки, у всех стен были стеллажи. Я быстро обнаружил аудиосистему из магнитофона, проигрывателя винила, усилителя, радио и колонок. Музыкальный комбайн. Причем весьма старый. Японский. Такие еще в восьмидесятые выпускали. Также мною был замечен большой телевизор, но он прятался в потолке и судя по всему выезжал вниз. Ну а что такого? Ведьме тоже надо новости смотреть. Интересно, как здесь со связью вообще? Я поискал глазами роутер и нашел его в углу. Хорошо, значит, интернет здесь есть. Скорей всего, он мобильный, а где-то рядом стоит вышка связи, так что ведьма может даже киношки всякие качать. Я продолжал изучать убранство комнаты. На стеллажах стояли всевозможные сувениры — статуэтки, вазочки, сушеные цветочки. Конечно, я все это посмотрю поближе, так как уверен, что они играют некую роль в жизни ведьмы и являются частью ее личной истории.
И тут я вздрогнул, потому что мой взгляд уперся в автомат Калашникова. Он покоился на двух крючках и был снаряжен штык-ножом и магазином, на полочке под ним лежал еще один забитый патронами рожок. Даже не знаю, настоящий ли он? Но вряд ли ведьма в возрасте будет заниматься страйкболом или хранить у себя макет. Автомат настолько не вписывался в общую картину, что я принялся тереть глаза. Не померещилось ли мне? А когда я открыл их, то увидел голую Ольгу с подносом. Она деловито расставляла чашки и разливала чай. Я же сидел и тупил в автомат, и женщина это заметила.