Ну и дабы не оставлять темных пятен я коротко опишу содержание писем. Первое письмо поздравительное. Бла, бла. Как мы рады что вы к нам. Надеемся на вашу молодую энергию и незашоренные мозги которые вы решили положить на алтарь борьбы с темным и ненужным.
Второе письмо было конкретным и жестким как приказ. Приехать по такому то адресу в Хелену и получить шифровальное оборудование. Оплатить услуги специалиста и уставить шифрованную связь с центром ордена в Нью-Йорке. Затем шли фамилии конкретных людей которых орден нагнет и поставит раком буквально в течении пары дней. В общем, проблема с Голливудом и Лигой Зеленого Плюща решена.
Ну и наконец три письма. В каждом письме один катран Настрадамуса. Мало того, они переведены на английский. Уже ржу. Дешифровывать перевод⁈ Они меня за идиота держат? Ну не суть. Суть вот в чем. Мне предлагалось размять мозги и попытаться выудить из этих, якобы шифровок, некую суть, истину или даже конкретные даты каких либо событий. Идиоты? Ой ли⁈ Ой не думаю что люди имеющие 32 градуса в иерархии масонов являются дурачками. Конечно НЕТ! Проверка⁈ Очень возможно. А возможно и другое. НАДЕЖДА. А вдруг у мальчика возьмет да и получится? И вот как мне не угадать, а точно знать, что затеяли масоны? Ответ простой. НЕ ТОРОПИТСЯ. Рано или поздно у меня будет встреча а значит фабрику фемтоботов я высажу на тушку или тушки принимающих меня людей. А после вскрытия и прочтения информации из мозга можно будет и ответы писать. А пока что мы подходим к дому. На улице, погода переходит в фазу — всех убью одна останусь. Хех.
Сплю один. Джули моя «сломалась». Даже на поздний ужин не вышла. Видать плохо женщине. Печалька. И рыжая бестия спит в ста километрах от меня. Дважды печалька. Привык я уже на сон грядущий получать удовольствия. Кручусь и никак не могу уснуть.
— Эй? Подруга?
— Ну? Че?
— Выруби меня. И не буди. Как встану так и проснусь.
— Хех! Принято барин.
Аут. Провалился и спал без сновидений.
Поздний завтрак. Десять утра, понедельник, двадцать третье ноября 1959 года. Джули просто зеленая и постоянно морщится. Но при этом пытается шустрить на кухне. Спрашиваю нейросеть.
— А чего с ней? И фемтоботами заряжена, и воду от Кэтэри пьет, и так свернуло женщину?
— Оно тебе надо?
— Хм? Да вроде нет. Так, любопытно.
— Любопытно ему. Матка активно сокращается и выталкивает из себя дерьмо всякое. Очень болезненные спазмы. Плюсом чистка организма. Джули блюет и с унитаза не слазит. Короче — Приятного вам аппетита барин.
И ржет зараза. Мда уж? Приятного мало. Но аппетит моей тушке испортить практически нереально и я с удовольствием дожрал все что было на столе. Довольный как слон под дождиком, объявил.
— Сегодня еду в Хелену. Есть дела которые надо решать незамедлительно.
Тетушка побурчала на идиота который в любую погоду бежит из дома а вот Мэрелин заявила что едет со мной.
— Ээ? Мисс Монро. Ваш Ролс Ролс по грязи не проедет.
— А зачем мне мой корабль? С тобой и Басом поеду.
— Вау?
Я слегка удивился. Мэрелин слегка оскалилась и кивнула горничной.
— Мари! Одеваться. Я еду в город миллиардеров.
Кивнула мне.
— Мистер Норг. Я буду готова не ранее чем через полтора часа. Вам бы следовало объявить ваши планы вчера вечером.
Вот так вота! В любом случае у женщины виноват мужик. Так вот и живем. Хех.
По ходу заскакивал к мужикам и интересовался как дела с дорогой. Мне показывали журналы с записями суточных температур. А как же? Все по взрослому. Сотня термометров положена прямо на новенькую дорогу и каждые два часа обязательный съем показаний с записью в журнале. Нейросеть доложила что
никто обязанностями не манкирует и народ честно делает обходы. На дороге пока что минусов не было. Да и дождь с мокрым снегом пока идет и идет. На улице плюс 0,5 по Цельсию или 32,9 по Фаренгейту. А вот сама дорога намного теплее. 39,2 по Фаренгейту или плюс 4 по Цельсию. Ниче. Так жить можно. Посмотрим что позже будет. Но все готовы и все радые, потому что за такую простейшую и совершенно легкую работу получают приличные деньги, да и кормит Норг на убой. Кухарок я увольнять не стал и они выходят на дежурство вместе с мужчинами. Сутки отдежурил двое суток дома. И за то что ты ешь, спишь в теплой и сухой палатке и пишешь журнал — платят по двадцать пять долларов за сутки. Народ рад и это видно невооруженным взглядом. Ну и слава святым ананасам. Ниче. Нам бы до двадцать восьмого продержаться и можно устраивать массовые гулянья в честь открытия новенькой дороги.
В Хардине я заскочил в типографию. Вложился я в них серьезно. Новейшее полиграфическое и переплетное оборудование уже пришло и сейчас идет монтаж и наладка. Разумеется, бригада специалистов от фирмы Schneider-Senator, проводит не только монтаж и наладку — но и обучение. И опять я в деле и в доле. Борзеть не стал, отжал двадцать один процент паев а вот в оборудование вложил более ста тридцати тысяч долларов. Все старье ушло в музей. Да, да. В нашем Хардине есть музей и я договорился что бы раритетное оборудование девятнадцатого века осталось в сохранности для потомков. Так что, у нас в Хардине, пошло оживление. Зашуршали денежки в руках у народа, пошли реальные инвестиции от меня, ну и корреспонденты немало денег тратят просиживая свои задницы и в ожидании чуда. Ню, ню. Нам жалко нету. Хотят тратить деньги своих газет в нашем Хардине? Окей ребятки. Мы только за.
Забрал пачку визиток отпечатанных на новеньких машинах. Шикарно. Пожали лапки и я наконец то выехал на трассу. Два часа до Биллингса, два часа до Хелены. Получается что домой вернемся часам к трем утра. Мэрелин же — баба кремень. Выглядит на все сто и видимо дама вышла на охоту. Четырнадцать миллиардеров и более двух тысяч членов их семей проживают в Хелене. Только вот балов, приемов и прочей шелухи в моей программе нет. Ну пускай попробует, кто я такой что бы женщине запретить свободную охоту на богатого мужчину? Хех.
В Хелену мы заехали в темноте около пяти вечера. Снегопад усилился и я начал красться на цыпочках. И еще полчаса мы пересекали город с юга на север и наконец то показался мост через реку Миссури. Аккуратно и медленно проехали и через пятнадцать минут попали в поселок Йорк. Поворот направо и с обоих сторон дороги встали ели и сосны с прогнувшимися ветками от налипшего на них снега. Блэк Беер роуд. Два километра по дороге имени черного медведя в условную «Берендеевку» и еще один поворот, теперь уже налево. Около шести вечера фары Доджика высветили кованную решетку ворот поместья Sable hill. Не, не. Соболей тут нет. Слэнговое производное от темный. Ну не суть.
Выхожу в практически метель. Злобно цыкаю. Видимо сегодня домой попасть не судьба и придется ночевать в мотельчике на развилке в Йорке. Даже побоюсь ехать до Хелены. Нахрен. Проще в теплом помещении переждать непогоду. Тыкаю в кнопку звонка. Теперь только ждать. Сам огромный дом далеко от ворот. Возвращаюсь в машину. Ждем. Минут через десять, заметили всполохи фонарей и вскоре появились два человека в полушубках. Опять выхожу и подойдя к решетке ворот приподнимаю шляпу.
— Господа, я Стив Норг. У меня договоренность с мистером Эботтом.
— Аа. Ждем. Хозяин предупредил. Сейчас откроем ворота и вы езжайте прямо. Около дома выходите а ключи оставьте в машине. Машину в гараж загоним.
— Огромная благодарность.
Опять шляпа вверх и через три минуты я потихоньку дал газа и мы въехали на территорию огромного поместья.
Хозяин поместья встречал нас на огромном крыльце и стоял он закутанный в плащ с капюшоном подбитый шкурой волка. Теплая штука и не промокаемая, только вот лица пока что не видно. Я и Бас были затянуты в удобные тулупчики а вот мисс Монро вышла из машины в соболиной шубе в пол и на голове имела огромный и свободный капюшон. Удобная штука для дам. Позволяет не помять и сохранить прическу.
— Господа. Дамы. Проходим в дом и поскорее. Погода не балует.
Хозяин отодвинулся и мы всей толпой ввалились в огромную прихожую переходящую в гостиный зал каких то невероятных размеров.