«Что это ты вдруг ни с того ни с сего оженился? — спрашивали они. — И как же ты управляешься ночью? Не слишком ли она молода для тебя?» Хуже всех был Кьербу, самый старый из них и вдобавок совсем беззубый. «Я тоже подумывал о переменах в жизни, — говорил Кьербу, — но тогда мне понадобился бы заодно и домашний священник. А тебе он, часом, не нужен?»
— Ничуть, — отвечал Бродерсен, вставая с места.
— Куда же ты? Давай посидим, поболтаем.
— Да нет, я уж лучше пойду.
— Что-то ты заважничал с тех пор, как женился.
— Ничего я не заважничал, — затравленно отвечал Бродерсен, — просто у меня нет больше сил слушать твои глупости.
Он пошел на кладбище к двум своим могилкам. Не то чтобы он вспомнил своих покойниц, но все равно он прополет травку и подметет увядшие листья. На это уйдет какое-то время, да и со стороны красиво выглядит. Впрочем, это занятие ему не помогло, досада не проходила, и тогда он обратился к Армии спасения. И это был не худший выход, он стал религиозным, что влечет за собой мир и добрые дела, он сжег старую колоду карт, с помощью которой показывал фокусы, втайне прочитывал застольную молитву и отказался от многого на этой грешной земле. Просто удивительно, до чего он сдал за последнее время.
Абель же так и не отвечал.
Тогда он сказал Лолле:
— Мне бы надо перевести Абелю деньги за его моторку.
— Надо, — сказала она.
— Ты не сделаешь это?
Лолла и тут оказалась на высоте. Деньги банк переведет по первому требованию. А сколько надо перевести? Пусть только даст ей записочку для банка, чек, другими словами.
— Но не забудь получить у них квитанцию.
— А как же.
Дело было сделано. Хорошо избавиться от денег, которые грех оставлять себе.
Может, следовало бы рассчитаться и с семейством Робертсенов за все разы, когда его потчевали там гороховым супом и другой едой, за все разы, когда он задаром набивал трубку у штурмана. Но когда штурман пришел и потребовал от него поручительства, это другое дело, это грабеж средь бела дня, тут он ни за что не подпишет.
Вообще-то оказалось не так уж и плохо иметь при себе жену. Если вдуматься, всего лучше, что она уберегает его от низких соблазнов и, напротив, не начинает подтягивать чулки, когда он глядит на нее. Лолла содержала квартиру в порядке: пол чистый, зола вынесена, кровать застелена. Раньше ему приходилось самому заботиться о еде и прочих жизненных потребностях, а теперь эта обязанность отпала, не говоря уж о том, насколько дешевле обедать дома. И для каждой трапезы на столе была тарелка с ножом и вилкой где положено, а раньше приходилось по очереди доставать все из ящика. Иногда Лолла и впрямь была очень мила, подстригала ему волосы и бороду, чем избавляла от расходов на парикмахера. В общем много всяких любезностей оказывала, особенно если учесть, что она, может, была не так уж и не права, когда говорила, что он никуда не годится. Спорить трудно. Но он с каждым днем усыхал, вот и сердце работало плохо, и по осени, когда он подцепил инфлюэнцу, в нем все меньше и меньше оставалось от капитана Бродерсена. Как-то днем он вообще не встал с постели.
— Напиши Абелю, — сказал он.
Она написала Абелю.
— Я ведь переслал ему деньги за моторку?
— Все в порядке, — ответила Лолла.
— А квитанция где?
Она достала бумажку и показала ее капитану. Но то была самая обычная квитанция, свидетельствующая об уплате денег: числа такого-то получена такая-то сумма — вот что стояло на бумажке, да только сумма эта поступила в зачет по фальшивой расписке.
Он кивнул, что вот, мол, деньги уплачены Абелю и все по справедливости.
— Доктора не позвать? — спросила Лолла.
Он замялся:
— Мы ведь знаем, что со мной, — просто небольшой грипп. Не стоит беспокоить доктора. Почитай-ка лучше в «Лечебнике для моряков» про порок сердца.
Читать она не стала, а вместо того, накинув пальто, сказала:
— Я вернусь через несколько минут.
И, подоткнув вокруг него одеяло, ушла.
Вернулась она с доктором. Инфлюэнца. Рецепт. Наставления.
Когда доктор ушел, она снова подоткнула вокруг него одеяло и сбегала в аптеку за лекарством.
— Не говори про шелковый платочек! — крикнул он ей вдогонку с постели.
— А я вовсе не в ту аптеку иду, — отвечала она.
И снова он был недоволен, когда она вернулась из аптеки. Вполне бы можно почитать лечебник и не тратить деньги на доктора. Она дала ему капли и таблетки, разогрела воду и приложила к его ногам две горячие бутылки, и под конец он разогрелся и почувствовал усталость. Подремал несколько минут, но за бутылки поблагодарил и сказал, что теперь ему лучше.