А все дело в том, что сила желания изначально была приложена в неправильном направлении. Но если кто-то вознамерится в последующих строчках увидеть для себя ясные и единственно возможные направления для силы желаний на все случаи жизни, то мы напомним, что наша книга попросту не в состоянии вместить такой объем информации. В качестве бесплатного совета мы порекомендуем работу великого ученого, специализирующегося в области экономической психологии (в пер. А. С. Чука) или психологической экономики (в пер. С. А. Гека). Сей мощный труд носит название «Проблемы управления душевными расстройствами (своими и окружающих) с наименьшими затратами в разрезе товарно-материальных ценностей.» Глава из него «Как закосить от армии» издана отдельно и расходится миллиардными тиражами по всей галактике. К сожалению других сведений об этом ученом не сохранилось, так как планета, на которой он проживал, подверглась внезапному истреблению диким племенем в составе сорока одного питекантропа, вывалившегося из пространственно-временного континуума и решившего взять в руки палку с агрессивными намерениями…
… Тяжелые бархатные портьеры плавно разъехались в сторону. Торжественным шагом на сцену выбрался глашатай и замер у самого края помоста. Толпа немилосердно взревела. В воздух полетели шапки, а рыжий крестьянин в первом ряду начал бешено дергать себя за уши, словно проверяя, не сон ли это.
Глашатай перенес шквал оваций с горделиво-заслуженным видом и изрек:
— Великий певец современности. Еще даже не слышны его шаги, хотя он уже совсем близко. Не пройдет и пяти минут, как он взойдет сюда и озарит своим присутствием всех нас. Волшебный голос разольется в наших душах, пронзит трепетные сердца и улетит далеко-далеко за крепостные стены, неся на своих крыльях славу того, кто сейчас приближается к этой знаменитой сцене.
Не столь уж многие знали, что знаменитую сцену соорудили только сегодняшним утром. Зал довольно загудел. Всем было приятно неожиданно оказаться в чем-то известном месте.
— Нам ли не знать, как редки истинные таланты в здешних землях. Нам ли не помнить те мрачные минуты, когда заморские скупердяи, задрав нос, проходят со своими голосистыми коробочками. Но теперь и на нашу улицу пришел праздник. Стараниями нашего гостеприимного хозяина (людоед горделиво заулыбался, его родственники впали в состояние тоскливой унылости) все присутствующие при нашем знаменательном событии смогут за очень незначительную цену насладиться тем, что называют «истинное искусство».
Зал гудел, не переставая.
— Мы начинаем торжественный отсчет! Пять! Наши души стремятся слиться друг с другом. Четыре! Наши глаза вбирают мельчащие частички того, что могут узреть в магическом полумраке. Три! Наши уши мечтают о том, когда первые ноты разорвут волшебной симфонией мрачную пустоту. Два! Наши языки облизывают пересохшие от волнения губы. Один! Наши сердца ликуют и больше не могут ждать. Он уже ЗДЕСЬ!
Портьеры распахнулись, и Виктор едва успел принять приличествующую его теперешнему положению позу, дабы не предстать перед публикой в согбенном от глядения в дырку состоянии. Глашатай незаметно исчез и Виктор остался перед переполненным залом в одиночестве. На секунду наступила оглушительная тишина, донельзя перепугавшая Виктора, а затем зал взорвался не менее оглушительными аплодисментами. Все нутро знаменитого артиста тряслось и вибрировало, но где-то там, внутри, уже пробивалась зловредная мыслишка: «Так вот ты какая, всенародная слава.»
В действие вступил Толян. Прожектор осветил лимонно-желтым светом ноги певца, и в зал понеслись первые звуки проигрыша. Толпа утихла почти моментально. Виктор зажмурил глаза от ужаса и запел.
Возможно Вас удивит выбранный репертуар, а некоторых даже до слез расстроит. Но, во-первых, у людоеда имелся крайне ограниченный выбор фонограмм, а новоявленный Толян отвечал только за аппаратуру. А во-вторых народ, не избалованный многочисленными радиостанциями с прямым эфиром и концертами по заявкам погружался в истинное блаженство. Для многих, если не для всех, это было впервые. И дело даже не в музыке, и не в вокальных данных Виктора, а в том, что подобное здесь не происходило еще никогда.
К четвертой песне Виктор освоился и начал оглядывать зал. К пятой он обнаружил в первом ряду уже знакомого старенького колдуна. Тот злился неимоверно и к последнему припеву песни, где березовый мосток в три жердочки перекидывался через безымянную речушку, даже начал выдергивать клочья своей бородки и отчаянно размахивать давно не мытыми ручками.
Шестой должна была стать звездная «Птица счастья». Глашатай развернул очередной свиток и собирался зачитать торжественные слова про любовь и удачу, а Виктор вдруг обнаружил, что совершенно забыл текст. Вернее, не то что совсем забыл. Просто смысл совершенно перепутался, в строчки вклинивались совершенно посторонние слова, песня расползалась на отдельные фрагменты. Невероятным усилием воли Виктор загнал ее в изначальный размер и условным жестом руки остановил глашатая. Толян заметил задержку и тормознул фонограмму. Неуловимым движением глашатай возник возле Виктора и вопросительно уставился ему в глаза. Виктор удерживал шевелящиеся буквы в своем мозгу и чуть не разрывался от напряжения. Колдун в зале прекратил непонятные движения и злорадно улыбался. Остатками воли Виктор коряво нацарапал на бумажке: «Сохрани! Деньги! На удачу!»
— А смысл? — удивился соратник.
— Откуда мне знать, — донесся сдавленный ответ, — Я всего лишь певец, а глашатай — ты.
— Хорошо, — кивнул глашатай по-деловому и предстал перед народом с ослепительной дежурной улыбкой.
— Как много в нашей жизни, — горестно начал он, — зависит от наличия у нас мелких или крупных, но таких звонких монеток. И как неуловимы они, как скоротечны. Только что держал их в руках, а вот они уже у здоровенного купца или разбойника. Как нам сохранить их и приумножить? Как упросить удачу, чтобы наша сверкающая армия неизменно пополнялась круглыми бойцами, а потери в борьбе за существование были не так уж и велики?
Зал вздохнул «Как?» в едином порыве.
— Ответ в песне! — величаво закончил глашатай.
«Пойдет?» — вопросительный взгляд пробуравил Виктора.
Виктор благодарно кивнул и из его уст полилась песня. Если куплет еще как то охватывал безвозмездность таинственной птицы счастья, то куплет бесспорно представлял собой образец рекламы Сберегательного Банка. Но Виктор старался и выводил слово за словом, складывающиеся в удивительные словосочетания.