— Клоп?
— Да, — сказала она, — я это хочу. Я бросила их. Я не хочу, чтобы ещё и моя свадьба прошла без них.
Он улыбнулся.
— Тогда не будем. Подождём.
— Но что, если они не хотят, чтобы я вернулась?
— Я показывал тебе письма на почте. Нат, они хотят, чтобы ты вернулась.
Она глубоко вздохнула.
— Не думаю, что смогу встретиться с ними без тебя.
— Я буду там.
Позже, когда Декстер помогал Натали надеть шерстяное пальто, она снова подумала, как оно тяжело для плеч. Но потом, когда, выходя в переднюю дверь виллы к поджидавшей машине, у неё перехватило дыхание от морозного горного воздуха и щиплющего щёки ветра, она оценила его. Над белым покрывалом снега светило ослепляюще яркое солнце.
Она не была уверена, что смогла бы выйти в этот мир, если бы не сильная рука Декстера, покоящаяся на её пояснице. Было слишком много ощущений, слишком много всего.
— Ты в порядке? — спросил он, когда они уселись на заднем сиденье седана.
Натали кивнула.
— Да, потому что ты рядом. — Её зелёные глаза широко распахнулись. — Декстер, как моё имя?
Он склонил голову:
— Твоё имя?
— Мой паспорт?
Декстер потянулся за небольшой сумкой, которую, должно быть, он положил в машину раньше, и достал плоское портмоне.
— Тут.
Трясущимися руками она расстегнула его. В прозрачном отделении лежали её водительские права — её настоящие права. Она вытащила кредитки. Это были не те кредитки, которые были у неё раньше, но на каждой было написано: Натали Роулингс.
Со слезами на глазах она посмотрела внутрь портмоне. В узком кармашке лежал её паспорт, тот, с которым она садилась в Бостоне в самолёт около четырёх месяцев назад. Наконец, она подняла глаза на человека, которого любила.
— Мои кредитные карты… Это новые?
— Ты моя. Это моя ответственность, заботиться о том, что тебе необходимо. Старые карты были от твоих родителей. С этим покончено.
— Спасибо.
— Это то, чего ты хочешь? Твоё имя на картах и на паспорте?
Натали покачала головой.
— Не навсегда. Сегодня — да. Но я хочу, чтобы однажды там стало написано Смитерс.
Декстер взял у неё портмоне и паспорт, положил обратно в сумку и отдал ей.
— Однажды, моя королева.
Глава 22
— Мир нельзя удержать силой,
его можно достичь лишь пониманием.
Альберт Энштейн.
— Они взлетели? Откуда? Где приземлятся? — спросил Тони, фокусируя взгляд тёмных глаз на человеке по другую сторону стола.
— Пожалуйста, скажи, что в Соединённых Штатах, — сказала Клэр, тоже глядя своими изумрудно-зелёными глазами на источник информации.
Не имело значения, что всё происходило в предрассветный час, и что Тони Роулингс и его жена ещё полчаса назад спали. Не важно, что они сидели в кабинете их дома в Айове в банных халатах поверх пижам.
Между этими людьми могло мало найтись такого, чего бы они не знали друг о друге.
Они являлись семьёй в высшем смысле этого слова. У них были разные фамилии и в венах не текла одна кровь, но Фил Роуч давно понял, что не было ничего такого, чего бы он не сделал, чтобы защитить женщину, сидящую перед ним. Он любил свою жену, душой и телом. Но он также любил Клэр Роулингс. Её сердце было украдено до того, как он встретил её. Это не значило, что он не сделает ради неё всё, что угодно. Она была ему как сестра, которой у него никогда не было.
Он однажды, в прошлом, подвёл её. Но однажды он и убил ради неё и сделает это снова, если понадобится. И ради её мужа и детей. Фил был рядом в ту ужасную ночь, когда Николь появилась на свет. Сколько он в жизни всего совершил, сколько всего видел… та ночь была худшим его воспоминанием.
Это не значит, что он не любит Николь как собственную племянницу. Что он не любит их всех: Нэйта и Натали тоже. Он любит. Он был им дядей, который защищает их, приглядывает за ними. Поэтому так тяжелы были последние четыре месяца. Натали была не просто дочерью его работодателя. Она была и его семьёй.
— Согласно бортовой декларации из австрийского аэропорта в Грасе, — сказал Фил, — чартерный рейс Гольфстрима G650 приземлится в Бёрлингтоне, Вермонт.
Тони затряс головой.
— Слишком много в этом чёртовом утверждении. Как, будь я проклят, они смогли так долго скрываться?
Фил посмотрел на Тони, потом на Клэр.
— Из Граса до сих пор нам не смогли сообщить, где конкретно они находились. Сельская местность слишком обширна. Имеет значение то, что они, наконец, возвращаются. В декларации их имена. Натали летит под своим настоящим именем.