Немного погодя из церквушки вышли ещё двое: сонный анемичный паренёк с портативной кинокамерой на плече (видать, главный боец) и девчонка с неуставными ярко-розовыми волосами. При виде девчонки Ленни совсем скис: эти остолопы ещё и Беттани с собой притащили? Она-то тут зачем? Она вообще доктор!
— Ещё один гуль, — скривился полковник Отем вместо приветствия. — Бёрк, вы их коллекционируете, что ли?
— Харон послушен и кроток, как ягнёнок, — заверил его мистер Бёрк с безмятежной улыбкой. — Но беспощаден по отношению к врагам. Это ли не прекрасно?
— Не вижу ничего прекрасного, — Отем устало потёр висок. — На редкость отвратительный экземпляр.
Вот хоть один человек дело говорит, безмолвно возрадовался Ленни. Может, мистер Бёрк прислушается к мудрому полковнику и прогонит эту образину куда подальше?
Невдалеке от дороги пасся запряжённый в телегу брамин — в повозке громоздились здоровенные стальные ящики. Ленни видел такие в казармах Рейвен-Рока. Оружие, что ли? Так его, блин, не в ящиках держать надо, а при себе!
— Это подарки для наших новых друзей, Леннарт, — вполголоса объяснил ему мистер Бёрк. — Мистер Гробовщик попросил меня раздобыть для Парадиз-Фоллз побольше китайских автоматов и энергетического оружия.
Ленни воззрился на него в немом отчаянии: ещё и вооружать этих подонков?
— Мистер Бёрк, а может, нам лучше прямо сейчас застрелиться? — не выдержал он. — Чтобы ну совсем-совсем ничем ненароком не обременить господина Гробовщика?
— Что за пессимизм, Леннарт? — укорил его работодатель. — До сих пор мистер Гробовщик не дал нам ни единого повода в нём усомниться.
Ага, а как даст — так поздно будет, угрюмо подумал Ленни.
Бёрк и Отем разговорились о чём-то своём. Ленни для приличия покрутился неподалёку и подошёл к солдатам — даром что Беттани приветственно помахала ему рукой.
— Свет очей моих, а что тут вообще затевается? — спросил её Ленни как бы невзначай.
— А тебе твой хозяин не сказал? — прищурилась Беттани.
— Забыл сказать, — Ленни наградил её очаровательнейшей из своих улыбок. — Но ты-то знаешь, в чём дело?
— Вообще без понятия, — разочаровала его девчонка.
— Да брось, Бет. Какие между нами вообще могут водиться секреты после того, что было?
Было — ну, несколько иначе, чем Ленни рассчитывал.
Началось всё с того, что один из солдат в казарме брякнул: мол, мисс Беттани Лоу из исследовательского корпуса настолько одержима медициной катастроф, что ради науки и с гулем переспать бы не отказалась. Ленни тогда решил: да ну, ерунда какая-то. Но не прошло и недели, как та самая Беттани, смущенно улыбаясь, отозвала его за ужином в сторонку и шепнула, чтобы Ленни, если сможет, как-нибудь заглянул к ней в лабораторию после отбоя. Только тихонько, не привлекая лишнего внимания.
Само собой, тут Ленни и воспрял духом. Он был готов! Он был прямо-таки очень готов! Запасся «Шляпками Джимми», раздобыл у интенданта бутылку винца, а заодно прикупил новые трусы: старые-то за несколько лет службы малость поистрепались… На всё это донжуанство ушла едва ли не треть его оклада, но Ленни меньше всего думал о потраченных крышках, когда, донельзя воодушевлённый, трусил по тёмным коридорам Рейвен-Рока.
Что ж, проклятая девица и впрямь провела с ним незабываемую ночь. Первым делом запихнула Ленни в автодок для составления расширенного биометрического профиля. Потом выкачала из вены с пару галлонов крови на анализы — и всё это время не переставая расспрашивала, что к чему в гульской анатомии, и долго ли у Ленни протекал процесс гулификации, и как этот процесс сказался на метаболизме, либидо и интеллектуальных способностях… Вино Ленни с горя выхлебал в одиночку, наблюдая, как пробирки с его кровью крутятся в лабораторной центрифуге, а ушлая мисс Лоу, высунув от усердия язык, лупит по клавишам терминала. На прощание Беттани от души чмокнула Ленни в щёку, назвала своим самым-самым любимым Гнилушкой и предложила как-нибудь повторить. Вот так вера в людей и пропадает.
— Ну, раз Бёрк тебе не сказал, то и я сюрприз портить не стану, — обломала его девчонка и на этот раз. — Бывай, Гнилушка. И сильно сегодня не напивайся.
Да это Ленни уже понял. Лучше, наверное, быть в сознании, когда на твоей шее защёлкивают рабский ошейник — чтобы хоть запомнить того гада, кто это сделал. Потому что — ну о чём мистер Бёрк вообще думал?
Но делать нечего, пришлось Ленни тащиться в Парадиз-Фоллз вместе с остальными. Такая уж адъютантская доля.
У ворот Парадиз-Фоллз (desine sperare qui hic intras¹, и всякое такое) их встречала целая делегация прожжённых ублюдков c премерзкими рожами. Отем поздоровался с главным — тем самым Гробовщиком — и отошёл в сторонку, предоставив мистеру Бёрку улаживать дела.
На входе вышла заминка.
— А этот тут зачем? — хмуро спросил привратник, указывая на парня с камерой. — Договор был, что придут десятеро. Один лишний. Вы что там, в Анклаве, считать не умеете?
— Это ради истории, — примирительно сказал мистер Бёрк, словно бы не замечая злобного взгляда полковника. — Джаред будет вести кинохронику нашего альянса. Чтобы потом, спустя годы, наши дети и внуки могли видеть, с чего всё начиналось.
— А у него запасные бобины есть? — зачем-то осведомился бледный работорговец, похожий на вампира из комиксов. — Ну там, на случай порчи плёнки…
— Конечно же, есть, — заверил его мистер Бёрк.
— И это что, получается, этой камерой что угодно можно снимать? — у бледного дыхание перехватило. — А потом смотреть, вроде как в кино? Слышь, Ворчун, не кочевряжься. Пропусти типчика.
И Ленни догадался: похоже, в эту самую минуту в Парадиз-Фоллз воскресло древнее искусство порнографии.
Анклавовцы разгрузили повозку. Ворчун и его друзья придирчиво осмотрели каждый ящик, но ничего, кроме обещанного оружия, в контейнерах не оказалось — к разочарованию Ленни и к радости мистера Пронто, местного интенданта.
Дорога к мастерской Пронто пролегала мимо рабских бараков — а может, Гробовщик нарочно решил провести ознакомительную экскурсию для гостей. Взрослые рабы — апатичные зачуханные доходяги — не вызывали у Ленни ничего, кроме брезгливой жалости, но вот на рабов-детей он спокойно смотреть не мог. Неправильно это. Даже совсем мелкие — и те в ошейниках! Паскудство какое, сердито подумал Ленни. А если малой сдуру из загона выползет? Что они там соображают в таком возрасте? А в ошейниках-то, небось, такая же шрапнель, как и у взрослых…
Он и сам не заметил, как вплотную подошёл к решётке, из-за которой на него жадно таращился чумазый мальчишка. Ленни вспомнил, что у него где-то при себе завалялась пара пластинок жевательной резинки — хоть чем-то мальца порадовать. И пока он рылся в карманах жилета, паренёк обратился к нему — так непринуждённо, будто просил о чём-то пустячном и несущественном:
— Дяденька гуль, спасите нас, а? Нам с друзьями… Нам надо домой. Вы же хороший, я по глазам вижу. Поможете нам выбраться?
Что уж он там разглядел под толстой роговицей, для Ленни оставалось загадкой. Не меньшей загадкой было и другое: какого, собственно, чёрта он, адъютант мистера Бёрка, топчется тут у загона в то время, как все остальные давно уже ушли вперёд? Вот и жвачка очень кстати нашлась, почти полная упаковка. Сунуть её мальцу сквозь решётку и пойти дальше, делов-то.
— И с чего это мне вас спасать? — буркнул Ленни вместо этого.
— Ну потому что… потому, — растерялся мальчишка. Да уж, искусству переговоров тебе ещё учиться и учиться, зло подумал Ленни. Только злился он не на мальчишку, а на тех, кто запер его здесь. И — почему-то — на себя.
— Леннарт! — повелительный оклик мистера Бёрка заставил его вздрогнуть.
— Видишь, малой, мне пора, — Ленни отвернулся. И быстро-быстро, чтобы не длить эту безобразную сцену, зашагал прочь.
— Меня Сэмми зовут! — крикнул мальчишка ему вслед. — А друзей моих — Пенни и Бельчонок!
Пока мистер Бёрк изучал ассортимент оружейной лавки Пронто, Ленни улучил минутку и, проклиная себя за мягкотелость — это ж надо, позволил мелкому засранцу так себя разжалобить! — спросил у Гробовщика, сколько стоит мальчишка.