— Отличный у тебя глаз, друг мой, — ухмылка работорговца была настолько гадкой, что Ленни передёрнуло. — Эти малыши — отличная долгосрочная инвестиция. И, разумеется, они могут пригодиться и для других целей.
Ленни понял, на что Гробовщик намекает — и ему стало тошно. Настолько тошно, что захотелось вмазать хозяину Парадиз-Фоллз по холёной роже. При этом аргументы у Ленни были ничуть не лучше, чем у паренька из загона. Нельзя так с детьми! Потому… ну, блин, потому что! Нельзя, и всё.
— Пожалуй, я бы взял по пятьсот крышек за обоих малышей… кажется, Сэмми и Пенни, — проговорил Гробовщик медленно. — А вот третий, Бельчонок… это одаренный мальчик. Пятьсот за такого — просто позор. Думаю, не меньше тысячи.
Сумма была неподъёмной. Чёрт возьми, да Эмили столько выложила за контракт Харона! Но Ленни понимал: поторговаться не выйдет. Не в этот раз. Такие, как Гробовщик, за несколько миль слабину учуют.
Ну что же, всех не спасу — так хоть мальчишку вытащу, решил Ленни. И осведомился у мистера Бёрка, не мог бы тот выплатить ему пятьсот крышек авансом.
— Пятьсот крышек? Это крупная сумма, Леннарт, — задумчиво сказал работодатель. — У меня столько с собой нет. Так что, боюсь, придётся тебе подождать дня расчёта.
Ленни-то готов был подождать, не вопрос. Просто — а ну как детишек кто-то выкупит к тому времени? И дай боже, чтобы не какой-нибудь больной извращенец.
После того, как китайские автоматы заняли своё место в оружейной Парадиз-Фоллз, работорговцы пригласили солдат в столовую, отметить сделку. Ленни проводил Беттани тревожным взглядом (очень уж ему не понравилось, как на неё поглядывал тот бледный упырь), ну а сам вслед за работодателем побрёл в логово Гробовщика.
Стол накрыли прямо в жилой комнате, большую часть которой занимала кровать совершенно непристойного вида. Ленни раньше и не думал, что к мебели можно применять подобные критерии, но вот эта гигантская кровать, застеленная мятыми шёлковыми простынями алого цвета, — ну, она действительно была непристойной. Старею, наверное, грустно решил Ленни.
Отем, Бёрк, Гробовщик и Ворчун заняли свои места за столом, а прислуге, то бишь Роджерсу и Ленни с Хароном, ничего не оставалось, кроме как подпирать стену и давиться слюнями. Одна из девочек Гробовщика внесла в комнату тяжеленный поднос с запечённой браминьей ногой под медовым соусом. Вторая девица поставила на стол ведёрко с тремя бутылками вина, наполовину погружёнными в колотый лёд. Ленни судорожно сглотнул: у него с утра маковой росинки во рту не было.
— Мистер Джонс, эти гули мне не слуги, — кротко сказал мистер Бёрк, заметив молчаливые страдания Ленни. — Они мои друзья и деловые партнёры. Нельзя ли пригласить за стол и их?
Работорговец кивнул.
— Кловер! — окликнул он блондиночку в шёлковом пеньюаре. — Ещё два табурета сюда, и приборы. И побыстрее.
— И подальше от меня, — брезгливо добавил Отем. О своём подчинённом этот хлыщ, ясное дело, не позаботился. Ну и ладно, Роджерс и так вон какой здоровенный.
Об этом жарком можно было легенды слагать. Мясо оказалось сочным, зажаристым, в меру пряным, с лёгким дымным ароматом; гарнир из тошки — нежным и лёгким… Но очень некстати в разгар трапезы Ленни вспомнил грязную кастрюлю с дождевой водой, стоявшую в загоне для детей-рабов, и кусок встал у него поперёк горла.
— Мистер Гробовщик на тебя смотрит, — ласково прошептала ему на ушко Кловер. — Так что жри давай, угрёбище. И улыбайся.
Вот была бы достойная пара Харону, — сердито подумал Ленни. Запереть этих двоих в одной комнате — так они бы со злости друг друга до костей обглодали.
— Полковник, вас что-то смущает? — участливо спросил Гробовщик, подливая вина себе в бокал. — Вы выглядите весьма напряжённым. Мои девочки будут счастливы помочь вам расслабиться.
— Спасибо, но я не в настроении, — поморщился Отем, глядя на рабынь с нескрываемым презрением.
— А зря, — Гробовщик пригубил вино. — Девочки отличные. Умелые, страстные, а главное — очень, очень послушные. Даже если бы я приказал им ублажить одного из ваших гулей, они бы и слова поперёк не сказали. Правда, Алая?
— Да, мистер Гробовщик, — прощебетала девчонка, нежно глядя на хозяина. — Как вам будет угодно.
Ленни подумал: сколько же её били? И рука сама потянулась к бокалу с вином. Парадиз-Фоллз заслуживал только одного — нажраться так, чтобы вытравить все воспоминания о нём.
— Кстати о гулях, — Гробовщик смерил Харона оценивающим взглядом. — Олд-Олни?
Мистер Бёрк кивнул.
— Очень интересно, — глаза работорговца загорелись. — А, скажем, пять тысяч за контракт вас устроят?
— Сожалею, но контракт Харона не продаётся, — мягко, но решительно сказал мистер Бёрк. — Ни за какие деньги.
— Что ж, прискорбно, — Гробовщик хрустнул пальцами. — Но объяснимо. Контрактники из Олни — это отличное вложение. Их так мало осталось…
— Да о чём это вы? — вклинился в разговор полковник. — Что за Олни?
— Харон нам сейчас обо всём расскажет, — улыбнулся мистер Бёрк. — Правда, Харон?
— Это приказ? — хрипло спросил гуль.
— Боюсь, что да, это приказ, — сочувственно подтвердил мистер Бёрк. — Расскажи нам всё, что ты знаешь об Олд-Олни. Думаю, полковник Отем, вам это будет интересно не в меньшей степени, чем мистеру Джонсу.
Ленни тоже не отказался бы послушать, как Харон травит байки о старых добрых деньках, но куда больше его занимала судьба детишек из барака. Раз пятьюстами крышками разжиться не выйдет и раз Гробовщик — такая паскуда, значит, действовать надо сейчас.
Он залпом допил вино — ох и крепкое, холера! — и поднялся из-за стола.
— Прошу меня извинить, дамы и господа… — пробормотал он, одёргивая жилет. — Пойду подышу свежим воздухом. Приятно вам провести время. Уверен, Харон прекрасно сумеет всех развлечь.
— Я тоже так считаю, — сдержанно кивнул мистер Бёрк. — И всё же не задерживайся.
Как только, так сразу, подумал Ленни. И припустил прочь, увы, по не столь выверенной и прямой траектории, как ему бы хотелось. То ли с голодухи, то ли от переживаний вино как следует ударило в голову — та сейчас гудела, как набатный колокол.
— В общем, дружище, денег у меня нет, — выпалил Ленни, подобравшись к загону детей-рабов: Сэмми, балбес, всё это время стоял там и ждал его, с ума сойти. — И ключей от вашего загона тоже нет. И убивать я тут никого не собираюсь. Так что если у тебя есть какой-нибудь план кроме «перебить всех работорговцев и взорвать всё нахрен» — ты им, пожалуйста, поделись. И поскорее.
Пока я не протрезвел, хотел добавить он.
— План-то есть, только не у меня, а у Бельчонка, — Сэмми воодушевлённо шмыгнул носом. — Щас я его подзову.
Ленни брёл по узкой тропинке между рабскими бараками и бранил себя последними словами. Это же надо — в такое дерьмище на ровном месте вляпаться?
«На стене в столовой есть распределительный щит», — сказал Бельчонок. — «Переключи там пару кабелей, и все будет в порядке». Да только Ленни не был уверен, что с ним всё будет в порядке, вот в чём штука.
Ну хорошо, сработает план Бельчонка. Малявки смогут подсоединиться к общей сети через терминал в их бараке, поотключают свои ошейники и слиняют из Парадиз-Фоллз. Но наверняка наутро Гробовщик обнаружит пропажу и захочет найти виноватого. И наверняка вспомнит, что не далее чем вчера некий гуль из свиты полковника Отема живо интересовался этими вот детишками. Даже если доказать Гробовщик ничего не сможет — доверие между Анклавом и Парадиз-Фоллз, само собой, будет подорвано. И что Ленни на это скажет мистер Бёрк?
— А вот что он скажет, — пробормотал Ленни, сжимая в потной ладони бумажку со схемой распределительного щитка. — «Харон, помнишь, я говорил тебе держаться подальше от Ленни? Ну так я беру свои слова обратно». Да. Именно это он и скажет. И тогда — ну, тогда всё. Хана.
Ленни остановился. Может, просто вернуться к мистеру Бёрку прямо сейчас? И ну их, этих детей? Да нет, гадство какое-то.
Короче, так, решил Ленни. Если в столовой народу много и чёртов щиток торчит у всех на виду — тогда пусть ребятки из барака не обессудят: своя рубашка к телу ближе. А если вдруг окажется, что щиток этот, никому не нужный, собирает пыль в каком-нибудь тёмном углу — ну, тогда можно и попробовать в нём поковыряться.