— Ты её не знаешь, — устало отмахнулась Уиллоу. — Да и нет никакой разницы, кто она. Она одна из нас — вот это действительно важно. А уж как её зовут — Сьюзи, Рози, Уиннифред, Уиллоу…
— Точно не Уиллоу, — губы Харона скривились в некоем подобии улыбки.
— Почём тебе знать? — хмуро спросила девчонка.
— Ты бы не промахнулась, — сказал он. — И не оставила бы свидетелей.
Э-э, ребятки, да между вами что-то есть, осенило Ленни. Мистер Угрюмец расточает комплименты, мисс Горячая Штучка смотрит на него так, что воздух плавится… Бедняжка Эмили. С глаз долой — из сердца вон.
— А где сейчас эта девушка? — спросил мистер Бёрк тревожно. — Надеюсь, она в безопасности?
— Сказать ему? — Уиллоу нерешительно уставилась на Харона. — Прячется где-то в левом крыле… Нет, мистер, с ней-то всё в порядке. А вот с нами…
— Зови Уинтропа, — негромко сказал Харон.
— Ты ещё что за фрукт? — хмуро спросил Уинтроп.
— Я, мистер Уинтроп, тот, кто может быть вам полезен, — Бёрк тонко улыбнулся.
— А этот паскудник что тут делает? — Уинтроп смерил Ленни неприязненным взглядом. — У нас своей швали хватает.
Ленни обиженно отвернулся. Хотя что уж там, изображать оскорблённую невинность было нелепо.
— Люди меняются, мистер Уинтроп, — негромко проговорил работодатель. — Леннарт искренне хочет вам помочь. Как и все мы.
— А чем тут поможешь? — проворчал глава Подземелья. — Бог всегда на стороне больших батальонов.
Тоже мне, эрудит подвальный, презрительно подумал Ленни. Ничего, сейчас мистер Бёрк ему покажет.
— А Вольтер считал иначе, — с видимым удовольствием парировал работодатель. — «Бог не на стороне больших батальонов, а на стороне метких стрелков». Уж не знаю, насколько искусны стрелки Подземелья, но хорошее оружие, несомненно, пойдёт им на пользу… Итак, вот что у нас есть, — мистер Бёрк нежно провёл ладонью по крышке ящика. — Свежая поставка из Питта. Пятьдесят импульсных гранат, пять гранатомётов, семь крупнокалиберных снайперских винтовок — ну и, само собой, боеприпасы к ним.
— Нет у нас таких денег, — Уинтроп сердито помотал головой. — Может, насчёт пары десятков гранат и сторгуемся, но остальное…
— Это подарок, — мягко перебил его мистер Бёрк.
— И с чего ж это Анклав так расщедрился перед выродками-зомби? — Уиллоу скрестила руки на груди.
— Это мой личный подарок, — Бёрк улыбнулся подружке Харона так открыто и доброжелательно, что Ленни невольно вспомнил вчерашний ужин в Парадиз-Фоллз. — Видите ли, мисс, Подземелье — удивительное место: хранилище искалеченной, но всё ещё прекрасной культуры. Музей не должен пострадать от рук варваров в силовой броне. Я этого не хочу.
— Харон, это ловушка? — напряжённо спросила Уиллоу.
— В ящике — действительно то оружие, о котором он говорит, — неохотно отозвался гуль. — Что же до мотивов мистера Бёрка, то они мне неизвестны.
— Ладно, заносите, — тяжело вздохнул Уинтроп, видимо, приняв решение. — Нам выбирать не приходится.
*
Идти пришлось долго: слишком уж серьёзно Липучка отнёсся к своим обязанностям телохранителя. Парень сначала сам проверял очередной отрезок пути и лишь потом возвращался за Эмили и Мей, которые ожидали его в условно безопасном месте. Эмили всерьёз сомневалась, что братец Тринни хоть раз в жизни применял оружие по прямому назначению — в тире-то все молодцы, — но не вмешивалась. Охота мальчишке поиграть в сурового и ответственного мужчину — да пожалуйста; глядишь, в один прекрасный день маска возьмёт да и прирастёт к лицу…
Просто Эмили нужно было как можно скорее добраться до Ривет-Сити. До Анжелы — ну кто ещё мог помочь ей отыскать Харона и узнать, что всё-таки произошло в ту злополучную ночь?
Нет, Эмили по-прежнему не могла поверить, что Харон просто проявил благоразумие и решил вычеркнуть из своей жизни неиссякаемый источник проблем. Наверное, всё дело в том патруле Братства. Они напали на Харона или на его спутников (должно быть, это какие-то его знакомые из прошлой жизни; случайно встретились на Станции Вильхельма, разговорились, решили пройтись втроём — почему бы, собственно, и нет?) И Харону пришлось на время залечь на дно, пока вся эта история не поутихнет; наверняка на Столичной Пустоши есть немало мест, где он мог бы спрятаться. А передать весточку Эмили он не смог, не успел или не счёл нужным: а ну как глупая мисс Данфорд помчится прямиком к нему в тайное логово и на хвосте притащит за собой Братство?
Конечно, такое объяснение не выставляло Харона в выгодном свете — ну и ладно бы. Зато оно позволяло надеяться на то, что Харон жив и здоров, и потому-то Эмили с такой радостью и ухватилась за эту кривоватую версию.
Оружие и бронежилет Эмили вернули: Льюис оставил её вещи в тайнике на станции «Дюпон». И всё равно в окрестностях Молла Эмили чувствовала себя такой беззащитной, будто разгуливала голышом по полю битвы. Собственно, Молл и был полем битвы, пусть и давно миновавшей: окружённые колючей проволокой извилистые траншеи тянулись от Мемориала Линкольна до Капитолия. Большую часть года фортификации тонули в грязи, однако летнее солнце превратило лабиринт в непростой, но всё же посильный путь к станции «Музей». А там уже и рукой до Ривет-Сити подать. Хотя до Подземелья ещё ближе…
— Эми, ты как? — тихо спросила её Мей, когда Липучка в очередной раз умчался на разведку. — Что-то ты совсем бледная.
Эмили не знала, как она. После долгого перехода под палящим солнцем голова гудела, как после хорошей попойки. Отчаянно ныли мышцы ног, уже отвыкшие от таких марш-бросков. Сердце — ну что сердце? Бьётся, и ладно. А о ребёнке думать было попросту страшно.
И всё-таки Эмили знала: он жив. Никак не могла доказать, просто — знала. Это же ребёнок Харона, в конце концов. А Харон — самый живучий сукин сын на Пустоши.
— Нормально, — Эмили оперлась о стенку окопа — и сухие струйки земляной пыли с тихим шуршанием побежали вниз, к её ногам. — Просто устала, как собака. И есть хочу.
Мей смерила Эмили задумчиво-оценивающим взглядом.
— Слушай, Эми, а что если мы сейчас завернём в Подземелье? — спросила она как бы невзначай.
Да уж, устало подумала Эмили. Наверное, я действительно паршиво выгляжу.
— Нет, ну, а что, в самом деле? — с преувеличенным энтузиазмом продолжала Мей. — Я вот тоже проголодалась, а Липучка, дурень, так и вовсе паёк твоей псине скормил. Ночь у гулей пересидим, а уже на рассвете двинем в Ривет-Сити. Как тебе такой план?
— Отлично, — сказала Эмили. Нет, действительно отлично. Харон был там перед тем, как исчезнуть; возможно, именно в Подземелье он и повстречался с теми тёмными личностями, что сопровождали его на Станции Вильхельма, — в общем, это лучшее место, чтобы начать поиски. А ещё там есть Берроуз. Доктор, который обо всём знает. И который рассказал Харону нечто такое, после чего тот предпочёл не возвращаться домой…
— Мисс Эми! — взъерошенный Липучка вынырнул из-за поворота траншеи так внезапно, что Мей испуганно вскрикнула. — У нас с вами, ну, типа, проблема.
— Мутанты или Анклав? — спокойно спросила Эмили.
— Не-а. Мутанты или Анклав были бы моей проблемой, — заявил парень, и Эмили захотелось треснуть его по глупой самоуверенной башке. — Я тут наткнулся на брошенный бункер Братства, решил проверить — может, там оружие осталось или что-то полезное… Короче, ничего полезного в бункере том нет, мусор один. Зато там засел — кто бы вы думали? — мистер Беннон собственной персоной. И он, мисс Эми, ну прямо-таки очень-очень хочет вас видеть.
Эмили скривилась. Никаких добрых чувств по отношению к президенту Анакостийской республики она не питала, считая его недалёким напыщенным фразёром. Но и ссориться с ним было чревато.
— Это ведь не займёт много времени, так? — спросила она без особой надежды.
Охранники Беннона — два хмурых бугая, экипированных не хуже, чем бойцы элитного подразделения Братства Стали, — топтались у входа в бункер. Сам же президент Анакостийской республики коротал время в компании субтильной девицы, которую Эмили и заметила-то не сразу: та, словно испуганный мышонок, забилась в самый тёмный угол бункера и замерла там, спрятав лицо в ладонях.