Всадник на большом белом в яблоках жеребце остановил своего скакуна, опустив поводья и вглядываясь вперёд. Следующие чуть позади тоже остановились. Яркий диск неторопливо поднимающегося к верхней точке небосвода солнца светил прямо в глаза, припекая чернёные доспехи и отбрасывая неровную, длинную тень от конной колонны. Головная часть её вылилась из стиснутого каменными боками извилистого пути в озарённую светом долину, окружённую зубчатыми верхушками гор. Далеко впереди, в ложе зелёновато-жёлтого блюдца, светлело заветное яблочко в обрамлении каменных стен. Торговый город Отер.
Улыбка расплылась по лицу всадника на белом жеребце. Он провёл рукой в перчатке по густым усам, поддёрнул вверх закрученный кончик.
- Маршал, - сказал Великий герцог, не отрывая взгляда от города, - выводите колонну. Вы, дядюшка, берите свою пехоту, и марш за ними. И подтяните артиллерию. Никакого промедления. Отдыхать будем, когда возьмём город.
Колонна одетых в чёрное кавалеристов, элитная часть войска, на рысях спустилась по изгибающейся меж каменных отрогов дороге, взбивая подкованными копытами коней неподатливый грунт. Подрагивали в такт длинные пики, мотались двуцветные кисти на витых шнурах. Хлопали по ветру узкие штандарты. Грохот множества конских ног, слившийся в один грозный гул, прокатился по окрестным холмам, отозвавшись глухим эхом. Когда спаянная в один змеиный хвост колонна миновала последний изгиб горной дороги, следом двинулась пехота. Следуя походным шагом, колонна за колонной спускалась в залитую светом долину, направляясь в сторону поднимавшихся всё выше городских стен.
Глава 31
- Ваше сиятельство, вам лучше отойти от окна. – Кавалер д’Боне не решался подойти и отстранить графиню Амелию от узкого проёма в стене. Он переминался поодаль, теребя кисточки, свисающие с перевязи, и, сморщившись, смотрел, как та, опёршись ладонями о каменные края окошка, вглядывается вдаль.
Графиня не обратила никакого внимания на тревогу начальника стражи. Она продолжала смотреть. Звуки пороховых разрывов, низкие и тяжёлые, выше тоном и ниже, дальше и ближе, выкрики людей, отдающих команды, и вопли раненых доносились даже сюда, в центральную башню, возносившуюся над остальными, гордо нёсшую на себе графский штандарт.
Над зубчатым краем стены цитадели висели ватные облачка дыма, сквозь дым вспыхивали, посверкивали огоньки. С высоты башни всё казалось кукольным, торопливо суетившиеся внизу, снующие между орудий люди - ненастоящими. Она перевела взгляд дальше, на город, где мозаика покрытых черепицей крыш, цветная штукатурка стен и змейки мощёных улочек перемежались неровными чёрными проплешинами пожарищ. За стеной, за воротами, оставшимися не взятыми, и теперь открытыми настежь, за опущенным мостом через ров белели ряды палаток. Лагерь казался пустым. Большая часть захватчиков переместилась за городские стены.
Амелия выпрямилась, оттолкнувшись ладонями от оконного проёма. Обернулась и посмотрела пронзительно, словно только что заметив кавалера д”Боне.
- Господин д”Боне, вы должны позвать ко мне капитана Орсо. Я знаю, он сейчас занят. Приведите его, даже если он будет ругаться.
Кавалер склонил голову. Его тонкие, плотно сжатые губы не тронула даже тень улыбки.
- Я приведу его, Ваше сиятельство. Пусть он даже помянет всех моих родственников до девятого колена.
Графиня кивнула. Преданность кавалера она принимала как должное. После мужа для неё не существовало других мужчин.
Капитан вошёл, бряцая оружием и громко стуча по каменным плиткам пола подбитыми башмаками. Лицо его застыло в суровой гримасе, густые брови опустились, почти закрыв пронзительные серые глаза.
- Если вы хотите, госпожа графиня, чтобы я защищал эту каменную скорлупку, не таскайте меня туда-сюда, как собачонку!
- Простите меня, капитан. – Она стиснула руки, как всегда, когда волновалась. Тут же опомнилась, разгладив манжеты, и сложила ладони на талии. – Но дело не терпит отлагательства. Нам может понадобиться весь ваш военный опыт.
- Что такое?
- Вы упомянули, капитан, что военачальники герцога поставили нас в неловкое положение.
Капитан сжал губы, шумно втянув носом воздух.
- Я предлагаю вам сравнять счёт.
Артиллерист отскочил от пушки, зажимая уши. Пороховой дым стоял в воздухе, уже не рассеиваясь, ел глаза, забивал горло колючим комом. Расчёт засуетился, прочищая дуло, зашипел раскалённый металл. Со стены раздался очередной ружейный залп. Ухвативший ядро в ладони расчётный, выпрямившийся над возведённым валом, внезапно споткнулся, выронил увесистый шар, и осел, заваливаясь на спину. Артиллеристы попрятались в укрытие.
Пригибаясь, придерживая шпагу, барон Эверт выбрался из траншеи, добежал до стоящего с краю домика, почти не пострадавшего от пожара. Кивнул примостившемуся на лавке у стены лекарю со своим сундучком. Вытянул из сумки подзорную трубу, пристроился у маленького окошка, осторожно просунув под матерчатую занавеску её округлый краешек. Сидевший на лавке рядом с лекарем мальчишка вытянул шею, пытаясь заглянуть за занавеску. Отчаянно рвавшийся к пушкам, он был перехвачен пробирающимся к позициям, поворочен назад и водворён в этот домик под присмотр лекаря. Теперь он угрюмо сворачивал нарезанные полоски ткани в рулончики и складывал их в стоящую у ног корзинку. Вошедший вслед за бароном Рой насмешливо подмигнул ему, усаживаясь на лавку.
- Мальчик, вот ещё полотно. – Лекарь бросил тому на колени свёрток. – Возьми корзинку. Нащиплешь…
Барон отшатнулся от окна.
- Господин лекарь, готовьтесь. Сейчас у вас будет много работы. - Повернулся, складывая трубу. – Нас атакуют. Рой, выходим.
Ворота цитадели повернулись на массивных петлях, распахнувшись почти бесшумно. Стоявшие вплотную во дворе цитадели, у ворот, солдаты в кирасах, украшенных графским гербом, молча рванулись вперёд. Бегом пересекли вымощенную ровным серым булыжником площадку. Взбежали на спешно выкопанный накануне, ещё не утоптанный вал. Пехотинцы, расположившиеся в траншее, встретили их, выставив пики алебард и упёршись в землю концами древков, окованных металлом. Но это не остановило волну атакующих. Между пушек завязалась ожесточённая схватка. Взрывая ногами выкопанный грунт, топчась на узкой полоске земли, противники рубились, то всходя на вал, то скатываясь с него. Из ворот показалась следующая за первой волна пехоты, следом, дробно стуча копытами по булыжнику, вылетела кавалерия и взяла направление на городские ворота.
Получившие подкрепление атакующие, удвоив напор, принялись теснить пехоту за вал, от траншеи, туда, где выстроились низенькие домики, окружавшие местный рынок.
Шагая по трупам, солдаты цитадели почти дошли до крайнего в ряду дома, когда сразу из нескольких улочек, держа ружья наперевес, выступили солдаты и остановились, готовясь к стрельбе. Раздалась команда, подхваченная командирами десятков, и пехота дала залп. Выстрелившие расступились, прижимаясь к стенам домов, следующие за ними навели дула ружей на изрядно прореженную шеренгу атакующих, опять команда, и второй залп произвёл ещё большее опустошение в рядах противника. Солдаты цитадели смешались, отступая. Вырвавшаяся из улочек пехота отбросила их назад, к траншеям. Они уже почти взошли на вал, когда из открытых ворот цитадели, с алебардами наготове, появились стражники в конических шлемах, украшенных маленькими пиками, и быстрым шагом двинулись к позициям.
- Жак, беги к домику лекаря, возьми в палисаднике моего коня, - барон ухватил пехотинца за плечо, перекрикивая дикие выкрики и лязг металла по металлу, - скачи к графу Эдгару. Скажешь, кавалерия цитадели атакует лагерь.
Тот молча кивнул, развернулся, и, кинувшись со всех ног к первому ряду домов, скрылся за углом.
Маршал приподнялся на стременах, вглядываясь вперёд. Седые усы его, всегда тщательно уложенные по сторонам и круто загибающиеся вверх над углами узкого рта, зашевелились. Он протянул руку. Знающий все привычки командира наизусть, адъютант подал подзорную трубу.