- Вы не слишком торопились, любезный, - нетерпеливо бросил герцог. – Давайте письмо.
Гонец откинул капюшон.
- Доброе утро, любезный зять.
- Почему вы сами здесь? Что-то случилось? – Гаррет бросил взгляд по сторонам, понизив голос.
- Не волнуйтесь, всё в порядке. Мне нужно сказать вам пару слов наедине.
- Главное сейчас, это не показывать противнику, что у нас случилось. Это может ухудшить наши позиции.
- О чём вы говорите! – Маркиз покачивался в кресле, вышитом цветами, обхватив голову. Взгляд его неумолимо притягивало к себе багровое пятно на ковре. Тогда он испускал тихий стон и принимался тянуть себя за волосы обеими руками. – Всё пропало! Всё пошло прахом!
Барон Жорж отвёл глаза от ковра и посмотрел на графа Эдгара. Тот ещё раз прошёлся по палатке. Осторожно отвёл в сторону полог, выглянул наружу. Тихонько сказал несколько слов адъютанту. Вернулся к ним, почёсывая небритый подбородок, оглядел обращённые к нему бледные, вытянутые лица. Королевский дядюшка тяжело осел в кресле, продолжая покачиваться и испуская невнятные звуки.
- Как предводитель большей части войска и по праву, данному мне на случай непредвиденных обстоятельств, - он посмотрел на маркиза, тот только мутно моргал, - я принимаю командование на себя.
Все согласно склонили головы. Маркиз тихонько икал.
- Мы скажем, что герцогу пришлось срочно отбыть в столицу. Предупредите всех, чтобы ни одно слово не покинуло пределы этой палатки. Слуг теперь же отправим из лагеря. И вот ещё что.
Граф тяжёло оглядел всех:
- Рано или поздно слухов не избежать. Я отправляю гонца в столицу. Думаю, Его величество сам захочет взять дело в свои руки. Но до этого времени мы должны удерживать занятые позиции. Если мы сейчас покажем свою слабость, нас погонят вглубь страны, как овец. Этого нельзя допустить.
Великий герцог похлопал по крутой шее своего белого жеребца, удовлетворённо оглядел выстроившееся в боевом порядке войско. Никому из его предшественников не удавалось зайти так далеко. Никому не удавалось взять этого города. Он ещё раз повёл взглядом по ровным рядам пехоты. Через равные промежутки возвышались треугольные штандарты сотен, их командиры по старинному обычаю спешились и стояли рядом. Кавалерия, хоть и слегка прореженная и потерявшая некоторых весьма ценных командиров - при этой мысли Великий герцог сжал зубы и витиевато выругался про себя – будто сошла с картинки любимой с детства книги об искусстве войны.
Он коротко взглянул на фаворита, пристроившегося чуть поодаль, поглаживающего, вслед за господином, своего коня по атласной шкуре. Удивлённо отметил про себя, что тот уже не впервые копирует его жесты.
- Что вы мне говорили только что? Я не вижу никакого смятения в рядах противника!
Граф Скал’ле подал коня ближе к своему господину. Сказал тихонько:
- Эта информация пришла ко мне совсем недавно. Очевидно, противник скрывает положение дел. Они боятся показать свою слабость.
Великий герцог повернул голову:
- Что скажете, маршал?
Тот тоже толкнул коня, приблизившись с другой стороны.
- Скажу, что боятся они или нет, но с дисциплиной в лагере противника всё в порядке. Позиции выстроены по всем правилам. Они собираются драться не на шутку.
- Тогда они просто глупцы. Не видеть опасности перед лицом превосходящего по численности противника недостойно настоящего воина.
И Великий герцог самодовольно подкрутил усы.
Маршал засопел, издав носом несколько трубных звуков.
- Говорите, Редрик. Сколько раз я твердил вам, чтобы вы не боялись говорить мне всю правду прямо в лицо.
Маршал покосился на Скал’ле, и проворчал:
- Это не я здесь отвечаю за информацию. – И, опережая возмущённо зафыркавшего господина, твёрдо ответил: - Такое спокойствие противника я могу объяснить ещё одной
причиной – они ждут подкрепления, и оно не за горами. В буквальном смысле.
Граф Скал’ле быстро сказал:
- По моим сведениям, подкрепления они в ближайшее время не дождутся. Если господин маршал – он отвесил преувеличенно церемонный поклон в сторону маршала – имеет в виду скопившиеся у небольшой местной крепости воинские части, то у меня есть достоверные сведения об их низком моральном духе. Эти люди давно не получали плату, и я не сомневаюсь, что совсем скоро они сами разбредутся кто куда.
Скал’ле усмехнулся про себя. Тщательно продуманный и согласованный план продолжал действовать, несмотря ни на что.
- Хватит болтовни, господа. – Великий герцог подобрался в седле, обводя ещё раз орлиным взором своё выстроившееся на равнине под городскими стенами войско. – Трубите атаку.
Они смотрели, как обманчиво неторопливо разворачиваются на вытоптанной равнине шеренги пехоты. Как стрелки, углубляя строй, всё выстраиваются, подвигаясь, занимая свои места в строю в шахматном порядке. Как за пехотой выстраивается кавалерия, посверкивая на солнце наконечниками украшенных кистями пик. Первые ряды арбалетчиков в лёгких доспехах, их неглубокие шлемы тускло поблескивают, за ними плотная масса лучников - эти в кожаных шапочках, прошитых металлическими заклёпками, колчаны за плечами, запас стрел на боку. Вот движение закончилось, шеренги двинулись в последний раз и замерли.
- Что бы ни случилось, держите строй. Их защита ничуть не лучше нашей. – Граф Эдгар оглядел командиров. – Идите к своим людям. Помните – никто сегодня не покинет лагеря.
Громко запела труба. Запели спущенные тетивы луков. Вслед за ними щёлкнули арбалеты, и с единым слитным шорохом взвились в воздух сотни стрел.
Туча стрел на мгновение закрыла небо. И стала стремительно падать.
Провернулись большие колёса, массивные короба обозных телег неожиданно легко сдвинулись с места, раздвигаясь и пропуская внутрь быстро втянувшихся в лагерь пехотинцев. Те, что не успели войти в лагерь, припали на колени, заслонившись плотно набитыми мешками и выпуклыми щитами, до этого пристроенными за спинами.
Наконечники с глухим чмокающим звуком застучали по дереву, беззвучно тонули в туго набитых грубых мешках. А лагерь уже окутался облаком порохового дыма, и маленькие кулеврины, установленные между мешков, выстрелили одновременно. Лёгкие доспехи не спасли плотно стоящих лучников. Они валились на землю, к ногам уцелевших товарищей, сумевших сохранить строй и не отступивших ни на шаг. Когда иссяк первый залп, из-за телег вынесся отряд кавалерии, на галопе подлетел к шеренгам стрелков. Кавалеристы осадили коней, лёгкие кони развернулись на месте, и сидящие позади верховых арбалетчики выстрелили в упор. Рявкнули одновременно разряженные пистолеты и заглушили крики убитых и раненых. Вздымая клубы пыли и песка, кавалеристы унеслись так же быстро, как появились.
- Мерзавцы! Они за это заплатят! – Великий герцог, отмахнувшись от попытавшегося удержать его маршала, приподнялся на стременах, подавая знак своей личной сотне. - За мной!
Запела труба, подавая сигнал ко второму залпу, лучники из вторых рядов, уже изготовившиеся к стрельбе, подняли оружие. Но стройные ряды заволновались, теснимые сзади, раздвигаемые в стороны. Сминая лёгкую пехоту, отбрасывая её с дороги, с тыла вылетела конница на гнедых в широких чёрных подпалинах конях, наклоняя короткие пики. Двуцветные шнуры с кистями бились по тонким древкам, слегка склонился под движением штандарт с нарисованным красным кречетом.
С дикими улюлюкающими криками конница южан погналась за противником. Тучи пыли поднялись над пересохшей, вытоптанной равниной, и слепящее солнце превратилось в бледный круг, висящий высоко в небе.
Глава 37
Конница на рысях сделала полукруг вдоль лагеря, сидящие внутри заметались, хватаясь за телеги, готовясь открыть проход. Кавалеристы на гнедых конях нагоняли, блеснули вынимаемые из ножен сабли.