— Кто говорит о воровстве? — возразил мистер Шон. — Дело, насколько я знаю, задумано не вами.
Пилчер пожал плечами. Не все ли равно? Аванс заплатили, остальное его не заботило.
Глупость, однако, не мешала ему вскрывать замки, не оставляя ни малейших следов.
Тишина обрушилась, невыносимая, как обжигающий луч солнца, который воспламенял бокалы и волнистое стекло стойки; слышалось только тиканье часов Фреймана.
Мистер Шон нарушил молчание.
— Все предусмотрено, Фрей, — пробормотал он. — Кроме хозяина, никого нет, его отъезд в Маркенхэм, зал с баром оставлен в распоряжении посетителей до семи часов.
— Чему удивляться? — хмыкнул Фрей. — Все совершенно логично. Так он поступил с Тревиттером и Москомбом…
— …А те не сумели воспользоваться оказией, — прошипел собеседник.
Фрейман обратил взор к далекому холму — пустая вершина блестела на солнце — и вновь опустил глаза на циферблат.
— Не знаю, может, этот чертов тип нарочно дает возможность людям вроде нас, чтобы… — он явно колебался прежде, чем закончить глухим голосом. — …Чтобы сделать то, что мы хотим сделать.
На далеком холме появилась двуколка — она медленно поднималась по светлой петляющей дороге.
Фрейман захлопнул крышку хронометра и похлопал по плечу вновь заснувшего Пилчера.
— За работу! — приказал он.
Лысый бандит вскочил на ноги, извлек из кармана жакета длинный плоский футляр и с любовью глянул на него.
— Я отработаю свои пять фунтов, — осклабился он.
Троица пересекла просторное помещение, распахнула дверь и цепочкой двинулась по длинному коридору, где царила подвальная прохлада, истинное наслаждение после африканской жары обеденного зала.
— Здесь? — спросил Пилчер, указывая пальцем на ряд закрытых дверей.
— Бесполезно, это должно находиться выше, — ответил Фрейман.
В глубине вестибюля в потолок ввинчивалась темная лестница. От первой площадки размером с холл отходили три широких коридора с множеством дверей.
— Настоящий караван-сарай! — хмыкнул мистер Шон. — И этот человек в полном одиночестве живет в домище, могущем соперничать размерами с аббатством!
Фрейман решил дать несколько разъяснений.
— Этот домище, как вы его назвали, построили в 1784 году, если судить по гербу на фасаде. Вначале служил почтовой станцией, потом постоялым двором для извозчиков, поскольку в этом мире песка и вереска нет и тени крыши, чтобы приютить людей и лошадей. Несомненно, у прежних владельцев была обширная клиентура.
Пилчер оглядывал двери с видом знатока.
— Хорошее дерево, — сказал он, — и достойные замки… Как насчет небольшой надбавки… скажем, комиссионных, если за ними лежат денежки?
Мистер Шон мрачно усмехнулся:
— Дурак, там нет ни гроша!
— Ладно… но вдруг… драгоценности… сокровище, откуда мне знать? — не отставал толстяк.
— Довольно, Пилчер, здесь кладами не пахнет!
Пилчер вздохнул и извлек из футляра тонкие инструменты из синеватой стали.
— С чего начинать? — спросил он.
— Поднимемся на второй этаж, — приказал Фрейман.
Фрейман внезапно застыл в глубине бесконечного бокового коридора и дрожащим пальцем указал на темную дверь, сливавшуюся в полумраке со стеной.
— Может, там? — прошептал он.
Мистер Шон с опаской отступил.
— Начинайте, Пилчер!
Несколько минут спустя толстяк отошел от двери, удивленно пялясь на скрученный в штопор металлический стержень.
— Ничего себе!.. — пораженно воскликнул он. — Даже сейф не посмел бы выкинуть такую шутку!
Он трижды менял инструмент, пока не послышался легкий щелчок.
— Слава богу! — вздохнул он, выпрямляясь, лицо его было залито потом.
Он хотел толкнуть дверь, но Фрейман остановил его.
— Хотите войти первым, мистер Шон? — спросил он.
Мистер Шон судорожно сжимал сухие руки, губы его дрожали.
— Наконец, — с трудом выговорил он… — наконец мы сможем узнать, почему этот треклятый дом называют «Таверной призраков»?
Он толкнул дверь с такой силой, что она с грохотом ударилась о стену.
Перевалив через вершину холма, двуколка остановилась. Возничий выбрал для отдыха лужайку у небольшого болотца с зеленой водой, берега которого заросли бирючиной и худосочной травой.
Лошадь тут же принялась щипать желтыми зубами чахлые травинки, а хозяин устроился в тени, чтобы выкурить трубку.