— Понял, — хрипло ответил Иса.
— А ты до сих пор не видел такого человека? — спросил следователь.
— Не видел, не видел, конечно, не видел, — сказал Иса, стараясь смотреть Акбарходжаеву прямо в глаза.
— Вы тоже будьте внимательнее, — сказал Акбарходжаев бухгалтеру. — Махалинская комиссия — это наша опора, общественность имеет большое значение. Может быть, этот Сазонов и прав, потому что кое-какие данные есть, что они в Ташкенте могут быть. Кое-какие данные. Возможно, будем некоторые районы прочесывать. Например, со стороны гор от Чимгана, от Ахангарана. И особенно следите за домом учителя. Я все-таки уверен, что это он убил. А ты? — Этот вопрос был обращен к Исе.
— Я тоже, — сказал Иса.
— А вы, Уктамбек Таджибекович?
— Знаете, трудно поверить, — ответил тот, — просто трудно поверить. Но действительно все сходится… Я боюсь утверждать, но, мне кажется, я видел учителя, как он шел с какими-то двумя незнакомыми. По-моему, не ташкентские.
— Один из них рябой, с бельмом?
— Д-да нет, — поколебавшись, ответил Таджибеков, — лиц я не видел. Они уходили, я их со спины только видел.
— Жаль, — сказал следователь. — Может быть, действительно они все-таки в Ташкенте.
Он посидел еще немного, выпил две пиалы чаю и пошел домой.
Таджибеков степенно проводил его до калитки, а вернулся быстрым шагом и сразу же прошел в глубь дома. Он даже не глянул на милиционера Ису, одиноко сидевшего на террасе.
Дом Таджибекова, как и многие дома в Ташкенте, состоял из двух половин. Одна — для семьи, так сказать, будничная, другая — парадная, для гостей. Таджибеков предпочитал жить в парадной части и не любил, когда домочадцы заходили туда. У него часто бывали гости, которых он не хотел показывать даже близким. А с тех пор как в доме поселился Кур-Султан, даже сын и жена не могли зайти сюда без спроса.
Кур-Султан сидел на ковре и щелкал барабаном своего нагана.
— Я надеюсь, вы все слышали сами, — начал Таджибеков, — и вы понимаете, какая сложная создалась обстановка. Я недаром говорил, что вам лучше скорее уехать.
— Уважаемый хозяин, — ответил Кур-Султан, — вы ведете себя так, что я с первого дня готов усомниться, мусульманин ли вы. С первого дня я понял, что вы не рады гостям. За то, что вы плохой мусульманин, вы будете держать ответ перед аллахом, за то, что вы глупый человек, — перед вашими детьми и внуками, а за то, что вы плохой товарищ, вы можете ответить и мне.
Таджибеков давно привык к тому, как разговаривает с ним Кур-Султан. Что ж, в его руках сила. Убить человека Кур-Султану так же просто, как выпить пиалу чаю. И хотя на совести этих двух людей было уже два совместных убийства, в обоих случаях убивал Кур-Султан. И все-таки до самого последнего времени басмач, грабивший и убивавший на больших дорогах, был выгодным компаньоном для скромного бухгалтера Таджибекова. Никто лучше не умел обращать в золото те ценности, которые прилипали к рукам бухгалтера кооперации. А бухгалтер очень любил золото, только на него он мог надеяться. Золото не обманет.
Таджибеков подозревал, что у Кур-Султана тоже немало этого желтого металла, и вообще-то он был прав. Одного не знал ни Таджибеков, ни самые близкие сообщники Кур-Султана, ни, может быть, даже молчаливый Барат: что не золото было главным капиталом бандита. Главное его богатство находилось в небольшом кожаном мешочке у пояса. Там были драгоценные камни — несколько крупных сапфиров, изумрудов и около сорока алмазов. С этим-то мешочком и собирался Кур-Султан уйти за границу. Он хотел пробраться в Иран и только в качестве телохранителей брал с собой трех остальных басмачей. Он хотел уйти с минимальным риском; с хорошими документами пробраться в Туркмению, а там с какой-нибудь шайкой контрабандистов идти напролом через границу. Вот тут-то и пригодились бы эти трое.
Разглагольствования следователя не на шутку встревожили матерого бандита, и его раздражало, что он не может скрыть свою тревогу от Таджибекова. Кур-Султан в жизни никому не доверял, а бухгалтер вызывал у него совсем мало доверия. Вот и сейчас…
— Поймите меня, — говорил Таджибеков, — я ведь не только о себе забочусь, но и о вас. Вы видите, они ходят кругами.
— Начнем с вашей глупости, — прервал его Кур-Султан. — Зачем вам понадобилось вмешивать учителя? Вы точно знаете, что он убежал? А вдруг он завтра вернется? Может быть, он уже сегодня вернулся.
— Нет, — сказал Таджибеков, — он вернется домой дней через пять. Моя жена узнала у его жены.
— А если он вернется завтра?
— Но он же все равно ничего не знает, — убеждал Таджибеков. — И ему никто не поверит.