— Это не главное, — сказал Кур-Султан. — Зачем вы со своим длинным языком врали, будто видели его с двумя людьми? Эти двое кто? Я и Барат?
— Нет, что вы! — опешил Таджибеков. — Я просто сказал, чтобы он думал на учителя.
— На кого бы он ни думал, теперь он будет следить за вашей улицей. Он расскажет тому, другому, и, может быть, прочесывать они начнут как раз отсюда. Вы делаете все, чтобы погубить меня и оставить сиротой собственного сына.
Как полчаса назад Кур-Султан слушал разговор на террасе, так сейчас затаив дыхание слушал разговор Кур-Султана и Таджибекова милиционер Иса. Иса понимал, что, с тех пор как он оказался участником шайки, с тех пор как он, зная об убийстве, скрывал у себя подлинных виновников, он не может надеяться на защиту, ни один суд не оправдает его. А он ведь молод и еще не женат. Но страшнее было другое: страшнее была месть бандитов. Он сидел на террасе неподвижно и проклинал тот день и час, когда, согласившись на уговоры Таджибекова, уехал из кишлака, чтобы стать милиционером в Ташкенте. И как Таджибеков уговаривал его тогда, как весело он шутил: «Ты будешь ходить в красивой форме и в хромовых сапогах. Ничего тяжелее нагана никогда не будет в твоей руке. Неужели ты не хочешь сменить кетмень на наган? Мы выделим тебе участок, поможем построить дом». Как проклинал Иса тот день и час!
А разговор в комнате продолжался.
— Вы можете сердиться на меня, — говорил Таджибеков, — вы можете считать меня негостеприимным хозяином, но, по-моему, вам лучше уехать.
— Сейчас? — спросил Кур-Султан.
— Нет, конечно, не сейчас, у вас еще есть время, но, в общем, чем скорее, тем лучше.
— Сейчас это невозможно, — сказал Кур-Султан. — Несмотря на ваш длинный язык, для меня пока нет места надежнее, чем ваш дом. В горы, как вы слышали, ехать тоже небезопасно. И, кроме того, Барат, не дождавшись меня, — я сказал, что, может быть, поеду вслед за ним, если достану документы, — наверно, выехал мне навстречу и вернется сюда. Он приедет завтра утром или вечером. Одному верхом, без арбы и без мальчишки, сюда день пути.
— А что, если его схватят по дороге? — неосторожно спросил Таджибеков.
— Вы уже об этом думаете? — угрюмо спросил Кур-Султан. — Об этом вы можете не думать. Если Барата схватят, от него не услышат ни слова. Вы слышали от него хоть что-нибудь?
— Нет, — сказал Таджибеков, — он как немой. Но ведь он же все-таки не немой.
— Конечно, — сказал Кур-Султан, — раньше Барат мог говорить. Но, с тех пор как я отрезал ему язык, он ничего не может сказать.
От ужаса и удивления Таджибеков не мог пошевельнуться.
— Не удивляйтесь. Когда Барат вернется, я прикажу ему открыть рот, и вы увидите, что там осталось.
— И он продолжает вам служить?
— Конечно, — усмехнулся Кур-Султан, — мне служат не из любви. Я надеюсь, он благодарен, что я не отрезал ему голову. Пять лет назад он выболтал мальчишке, такому, как ваш сын, в каком кишлаке мы отдыхаем. Мы едва спаслись. А потом Барат знает — я единственный в этом мире, кто пощадит его за все, что он сделал в Ходженте. Вы читали про одиннадцать повешенных? Газеты много писали об этом.
— Это Барат? — с ужасом спросил Таджибеков. Он сразу понял, о чем идет речь. Недалеко от Ходжента басмачи захватили кишлак и повесили семью председателя комитета бедноты, всех — от деда до внуков. — Это все Барат?
— Да. Мы стояли с винтовками в руках, а он делал то, что я ему приказал. — Кур-Султан неожиданно засмеялся: — Вам, хозяин, я не отрежу язык, потому что вы грамотный и все можете написать…
Всю ночь Таджибеков не спал. Иногда он подходил к окну, выходящему в сарай милиционера, и слушал, как безмятежно храпит бандит. Этот спокойный и размеренный храп приводил бухгалтера в ярость. Вот в какое дело он попал! Разве этого он хотел? Разве должен он отвечать за все, что сделал Кур-Султан?
Милиционер Иса лежал на террасе — это было его постоянное место. Он тоже не спал всю ночь.
Недалеко от дома Таджибекова в низенькой мазанке в эту ночь не спал еще один человек. Это был Саидмурад. Вот уже три дня, как он не заходил к Таджибекову, потому что Таджибеков посмеялся над тем, о чем Саидмурад не мог рассказать никому, кроме него.
Умные люди на базаре сказали Саидмураду, что прививки от бешенства помогают далеко не всегда. И хотя врач убеждал Саидмурада в обратном, несчастному все равно не спалось. А вдруг действительно помогает, но не всегда? Сегодня Саидмурад опять лазил во двор, где когда-то жил кузнец Саттар, но собаки там уже не было. А лазил Саидмурад туда с ружьем, он хотел убить щенка и отнести его на пастеровский пункт. Ему объяснили, что бешенство у собаки можно определить по мозгу. Время от времени Саидмурад вставал, наливал себе в пиалу остывшего чаю и пил. Пить ему не хотелось, но и спазмов пока не было.