Судья (к публике). Столько треволнений меня доконают. Я физически ослаб, и чрезмерные требования мне не по плечу. Уже два месяца, как нам задерживают жалованье. Положение весьма неустойчиво, а мне нужно заботиться о своей семье. Сегодня утром я выпил чашку жидкого чая с черствой булкой. На пустой желудок нельзя судить по закону. Человеку, который остался без завтрака, не верят, у него нет напора. Тогда и самые законы блекнут.
В приемную вбегают адвокаты де Гусмана в развевающихся мантиях; за ними
несколько помещиков.
Адвокат-чух (в приемной, другому адвокату). Не выходите из адвокатской комнаты. Вам, как чиху, я не советую выступать публично.
Адвокат-чих. Постарайтесь упрятать его на недельку в тюрьму. Я бы и сам не прочь посидеть.
Адвокат-чух и помещики выходят во двор.
Крики. Да начинайте же!
- Уже темнеет, как же мы его будем вешать в темноте?
Судья. Прошу публику по крайней мере усесться как полагается: Сначала нужно разобрать дело. Нельзя же так неорганизованно. (Госпоже Корнамонтис.) Кто вы такая?
Госпожа Корнамонтис. Эмма Корнамонтис. Владелица кофейни "Парадиз", Эстрада, дом номер пять.
Судья. А что вам тут нужно?
Госпожа Корнамонтис. Ничего.
Судья. Зачем же вы сюда пришли?
Госпожа Корнамонтис. Примерно полчаса тому назад у моего дома собралась толпа и потребовала, чтобы одна из моих официанток - вот эта самая - пошла в суд. Я отказалась отпустить ее, и меня тоже заставили пойти. Меня все это дело совершенно не касается.
Судья. А вы и есть та девушка? Будьте любезны сесть вот сюда, на скамью подсудимых.
Голос из толпы. Ого!
В толпе слышны свистки.
Там место не ей, а кое-кому другому.
Транспарант: "Правительственные войска оказывают наступающему Серпу упорное
сопротивление".
Судья. Кому сидеть на скамье подсудимых, решаю я. (К Нанна.) Вы заговорили с этим господином на улице. Вы знаете, что это карается тремя неделями заключения?
Нанна молчит.
(С поклоном обращается к де Гусману.) Пожалуйста, подойдите поближе. Так оно было?
Де Гусман. Так точно, господин судья. Она заговорила со мной, когда я совершал предобеденную прогулку. Это дочь одного из моих арендаторов. Она просила меня освободить ее отца от арендной платы. (Шепотом.) Прошу посадить меня в тюрьму, я чих.
Адвокат. Я поверенный семьи де Гусман и принимаю на себя защиту интересов моего клиента.
Судья. Вы можете предъявить свидетелей?
Адвокат. Да, вот они - господа Сас, Дуарте и Де Хос.
Голоса. Богачи выступают свидетелями против бедняков!
Свистки.
Судья. Тише! (Свидетелям.) Что вы имеете сообщить суду? Обращаю ваше внимание на то, что за ложные показания вам грозит кара.
Голоса. Вот это звучит получше!
Господин Сас. Эта девица подошла к господину де Гусману на улице и заговорила с ним.
Адвокат. Социальное положение моего клиента, которому противостоят только показания обыкновенной служанки из кофейни, само по себе, как мне кажется, гарантирует правдивость его слов.
Голос сверху. Ого! А может быть, как раз наоборот? Ну-ка, сними колпак, братец! Давай-ка посмотрим, какая у тебя голова. При этаких взглядах...
Второй голос. Колпак долой!
Адвокат (снимая берет). Уж во всяком случае такая же круглая, как у вас!
Голос сверху. Ты спроси-ка лучше твоего клиента, кто взвалил на ее отца такую аренду, что ей приходится торговать собой!
Второй голос сверху. Надо смотреть в корень!
Судья (к Нанна). Сядьте же наконец на скамью подсудимых, иначе мы никогда не начнем!
Голос сверху. Эй ты, не садись! Мы пришли сюда, чтобы доказать твою правоту, а не для того, чтобы тебя сажали на скамью подсудимых!
Адвокат. На улице невозможно заседать. Суду предстоит решить весьма тонкие вопросы. Для таких дел нужны головы.
Голос сверху. Небось острые?
Смех.
Второй голос. Иберина бы сюда!
Голоса. Мы требуем, чтобы на скамью подсудимых сели следующие лица: помещик-живодер, сводница и судейский крючок!
Голос сверху. Подавайте сюда Иберина! Пусть не зазнается!
Голоса. Иберин! Иберин! Иберин!
Незадолго до этого, никем не замеченный, вошел Иберин и сел в сторонке,
позади судейского стола.
Еще голоса. Да вот же он, Иберин!
Несколько голосов. Да здравствует Иберин!
Судья (Иберину). Ваше превосходительство, я опираюсь на показания виднейших наших помещиков.
Иберин. Вы бы лучше опирались на сообщения о военных действиях!
Транспарант: "Недостаточное снаряжение правительственных войск по-прежнему дает себя знать! Нехватка боеприпасов и продовольствия заметно ослабляет
неустрашимый боевой дух солдат".
В толпе волнение. Входит в сопровождении кучки людей арендатор Кальяс.
Голос сверху. А вот и отец девушки.
Нанна. Ой, мой отец! Куда спрятаться? Только бы он меня не увидел. Я сделала глупость, за которую придется отвечать моим родным.
Судья (Кальясу). Что вам тут нужно?
Голос сверху. Он ищет правды!
Спутники арендатора Кальяса. Мы встретили его на улице. Он спросил нас, где и когда будет разбираться дело де Гусмана. Мы сказали ему, что дело разбирается именно сейчас и пусть он идет вместе с толпой, потому что все отправляются в суд.
Арендатор Кальяс. Так оно и есть. Я приехал сюда из деревни, чтобы выступить свидетелем против моего помещика, которого отдали под суд за незаконное повышение арендной платы.
Судья. Речь идет вовсе не о повышении арендной платы.
Арендатор Кальяс. Ошибаетесь: я могу засвидетельствовать, что арендная плата была непосильна. Почва болотистая, пахотные участки расположены далеко друг от друга, орудия у нас самые примитивные, а вместо лошади мы запрягаем корову. Мы все лето работали с трех часов утра, и дети помогали нам. Цены на зерно от нас не зависят, они меняются с каждым годом, а арендная плата все та же. Наш помещик ничего не делает, только кладет деньги в карман. Поэтому я предлагаю раз навсегда отменить аренду и установить такую цену на зерно, чтобы наш труд мог прокормить нас.
Голос сверху. Правильно!
Аплодисменты.
Человек из толпы (встает и говорит, обращаясь в глубь сцены, на улицу). Отец оскорбленной девушки - он же арендатор обвиняемого - требует отмены арендной платы и введения справедливых цен на зерно.
За сценой одобрительные крики многолюдной толпы.