-Уф.. Чего-то нервничают.
-В смысле?
-Нервничают парни, говорю. Может это тебе, штурмовик, в новинку. Вы всё по рейдам, на подвигах, а мы, пехота, на задворках, к земле поближе. Я, между прочим, на похожем КПП пару стодов отстоял на стенке. Обычно досмотр проходит больше для виду. Ну заглянут в кабину, в кузов. Ну по карманам похлопают. Ну и всё. А тут просто цитадель наставлений караульной службы.
-А, вот ты о чём? Наверное план "Перехват".
-Чего?!
-Да ничего, это я о своём.
Тьфу! За языком-то надо следить, дубина! И так много лишнего болтаю. При Калининой вот по-русски матюгался, при Ермолине жаргончиком блеснул. Теперь Тим. Блин, скоро ведь могут и неловкие вопросы ко мне возникнуть. А насчёт нервности я с Тимом могу не согласиться. В своё время я этих блокпостов навидался. И то, что это были "блоки" на Кавказе, ничего не меняет, потому что психология солдатская одна и та же - что на Кавказе, что в Дикоземье. На оживлённых трассах, где часто бывает начальство и проверки, служба несётся добросовестно, иногда даже излишне добросовестно. А вот на второстепенных, глухих дорогах служба идёт неторопливо, спокойно. Большинство проезжающих туда и обратно через такие "блоки" - одни и те же люди, которые со временем становятся как бы своими. Бывал я и на тех блокпостах , и на других. От расхолаживания помогает частая ротация, но когда есть нехватка людей или обстановка долго остаётся спокойной, то ротацией как правило пренебрегают. Такие дела. Наверное Тим служил на тихом КПП.
Ещё два часа по заметно ухудшившейся дороге и вот мы подъезжаем к нужному месту. Я ведь думал, что Стеклянные озёра - это на самом деле озёра. Ну, типа, название романтичное такое. Оказалось, что нихрена подобного. Стеклянные озёра - это развалины большого когда-то города. Почему же "Стеклянные", да к тому же "озёра"? Надо будет расспросить Ермолина, он много об этих местах знает. А пока наша колонна петляла по расчищеным улицам окраины. Тут действительно сейчас жили люди, хоть город и был заброшенный. Между поросшими лишайниками домами были протянуты верёвки с бельём, времянки силопроводов свисали как лианы. Во многих окнах блестели стёкла. По улицам ходили прохожие, в основном в таких же, как во всём Приграничье, нарядах. Сновала вездесущая ребятня, часто босоногая. Не покидало ощущение киношной такой Мексики или какой другой Боливии. Тим заинтересованно глазел по сторонам, как и я. Наконец броневик впереди затормозил, я тоже остановил машину. Показался Ермолин, скрестил руки. Понятно. Я заглушил двигатель. Вокруг была непривычная для городского антуража тишина , если не считать детских воплей. Ермолин поманил Тима за собой, я же вздохнул - всё понятно, на охране остаюсь. Ну и ладнушки. Я выбрался из кабины на крыло, с него на капот, а с капота - на ящик над кабиной. Смахнул пыль с брезента, уселся на мягкое. А что? Высоко сижу, далеко гляжу. "Не садись на пенёк, не ешь пирожок!..". Тьфу! Твою дивизию! Жрать захотелось. А пирожка нету. Да...
Проходящие мимо жители не особо обращали внимания ни на колонну в целом, ни на меня в частности. Ну сидит хмырь на кабине, ну и что? Тут своих дел - не переделаешь.. Дети носились друг за дружкой и в мою сторону тоже не глядели. Я стал разглядыать всё, на что взгляд упадёт. Вот мимо прошёл пожилой человек в хорошей одежде, с двумя кобурами на поясе. Ему бы звезду на лацкан - настоящий шериф с Дикого запада. Но он только глянул на меня из-под полей шляпы и пошёл дальше. Вот двое мужиков в затасканных рабочих комбинезонах прокатили тележку, гружёную каким-то ржавым хламом. А вот это интересно! Мимо колонны, совсем меня не заметив, быстро прошла троица девушек. Все в женских вариантах местной одежды, то есть платья или юбки с вышивкой, короткие курточки, на поясах двоих - кобуры, у третей кобура пристёгнута к бедру. Ну, у неё и юбка самая короткая, ха! У всех троих шляпы с широкими полями. Так как сидел я всё-таки высоко, то лиц не разглядел. Зато ножки разглядел, хе-хе. С ними учтиво раскланялись (надо же!) встречные "ковбои", которых хоть сейчас на афишу вестерна - разве что сигарет в зубах не держат. Ё-ж-моё. Из ворот не очень приметного, с облупившейся штукатуркой, дома вышли Калинина, Лекс, Тим и Вэсил. Все несли какие-то баулы. Ясненько. Вот и оружие. Сгрузив свою поклажу в броневик, все ушли обратно. Через несколько минут притащили четыре ящика. Три побольше, один поменьше , и так ещё несколько ходок. Наконец Тим полез в кабину грузовика, Вэсил - в броневик, а Марика с Сомовым ушли к вездеходу. Я проделал обратный путь по капоту и крылу, плюхнулся за руль, завёл движок:
-Всё нормально?
-Ага. Товар получен.
Полчаса езды по окрестностям - и мы на большой поляне у леса. Поляна на склоне холма и Стеклянные озёра перед нами как на ладони. Так вот почему такое название! Ближе к центру бывшего города в лучах вечернего Света тускло отблёскивают несколько гигантских зеркал, похожих на озёра. Но это не вода. Это похоже на... Господи, они в самом деле стеклянные?! Да что же тут?!. Э-э-э, твою дивизию! Стекло в таких количествах получается только в местах, подвергшихся ядерным ударам!. Ой-ё!!!.. У меня даже в глазах поплыло. Но.. Разрушений не так уж и много, да и "озёра" неподалёку друг от друга. Как бы такое было возможно? Да и реакции ядерного распада здесь неизвестны сейчас, и при Детях Богов о них тут не знали. Здесь по-моему вообще в недрах урана нет. Так как же возникли такие озёра стекла?
И тут я вспомнил читанную ещё в прошлой жизни статью про Дрезден. В конце Второй Мировой англо-американские союзники устроили массированый авианалёт на немецкий город Дрезден. За пару дней на город были сброшены семь с лишним тысяч тонн фугасных и зажигательных бомб. Дрезден превратился в один большой костёр. Возник огненный смерч. Потоки пламени поднимались на десятки метров, плавился не только металл, но и камни. Тысячи горожан превратились в пепел, жирную копоть. Люди умирали даже раньше, чем сгорали - смерч выжигал кислород из воздуха и дышать просто было нечем. Число жертв даже спустя шестьдесят лет не могли подсчитать точно. По разным оценкам погибло от двадцати до двухсот тысяч жителей. Все считали по-разному, да только до бомбардировок в Дрездене было более шестисот тысяч человек, а после насчитали чуть более двухсот тысяч. Жертв было больше, чем после атомной бомбардировки Хиросимы, а площадь поражения в Дрездене была в четыре раза больше хиросимской. Что характерно - ни в Дрездене, ни в Хиросиме, ни в Нагасаки не было ни скоплений войск, ни стратегических складов или производств. Да в них даже гарнизонов внятных не было! Но кто будет обвинять в излишней жестокости "самую миролюбивую страну в мире с семью сотнями военных баз за границей"?
До "ядрён-батона" Дети богов может и не додумались, но уж до напалма, термита и белого фосфора - наверняка. Жутко представить, что тут творилось во время Страшного. Я как будто перенёсся туда, в то время. Огонь... Море огня... Столбы дыма, скручивающиеся в один большой столб, похожий на ствол адского древа... Облака искр... Падающие сверху хлопья чёрной, жирной сажи... Пепел, будто снег... Моё лицо обжигал жар гигантского костра, в нос бил запах гари, уши закладывало от треска, грохота... Но... Сквозь этот грохот я слышал... Я слышал... Плач... Да, плач. Тихий, непрекращающийся плач. Плачущие ангелы... Моя душа содрогнулась от ужаса и тоски тысяч людей и вэйто, превратившихся в искры и белый, седой пепел... Ангелы плакали: " Где же вы, Великие Боги?.. Как вы допустили?.. За что?.. Неужели наш страх не достигает Вас, вездесущих и всемогущих?. Кто заступится за нас?. Кто помолится за нас?.. Что же вы молчите?!!. ". Тщетно плачут ангелы. Боги давно отвернулись от этого мира... Тоска... Смертная тоска... Прах и тлен... Стылый ветер в душе...