Успех заговора зависел от того, на чьей стороне окажется армия, и прежде всего Ставка Верховного главнокомандования. А. Я. Аврех отмечал, что Ставка была «вторым правительством не только на театре военных действий, но и в столице»{306}.
Именно поэтому Гучков, задолго до переворота, стремился установить с армейскими кругами тесную связь.
А. И. Гучков понял всю необходимость установления контроля над армейской верхушкой задолго до 1917 года. Будучи человеком лично смелым, добровольно принявшим участие в двух войнах (англо-бурской и русско-японской), Гучков не понаслышке знал, что может совершить даже небольшое военное соединение, спаянное железной дисциплиной. С. Ю. Витте утверждал, что в 1905 г. ему передавали слова А. И. Гучкова о том, что «в 1905 г. революция не удалась потому, что войско было за Государя… теперь в случае наступления новой революции необходимо, чтобы войско было на нашей стороне»{307}.
Являясь в 1907–1910 гг. председателем думской комиссии по государственной обороне, Гучков смог войти в тесный контакт со многими генералами и офицерами, некоторые из которых занимали высокие должности в военном руководстве. В конце 1916 г. охранное отделение составило приблизительный список военных, с которыми Гучков поддерживал политические контакты. Среди них были три бывших военных министра: генерал от инфантерии А. Ф. Редигер, генераладъютант А. Н. Куропаткин и генерал от инфантерии А. А. Поливанов, бывший морской министр вице-адмирал С. А. Воеводский, главнокомандующий войсками Северного фронта генерал-адъютант Н. В. Рузский, генерал-лейтенант пограничной стражи Е. И. Мартынов{308}.
По сообщениям охранного отделения, Гучков «устроил в квартире некоего генерала на Сергиевской улице так называемый „гучковский главный штаб“»{309}. В собраниях этого «штаба» принимали участие чины Генерального и Главного штабов, офицеры разных родов войск, военные писатели и члены Комиссии по государственной обороне. На этих частных собраниях нередко оглашались и совершенно секретные сведения{310}.
По сведениям охранного отделения, «Гучков явно стремился к тому, чтобы сосредоточить в своих руках все нити управления вооружёнными силами страны»{311}.
В 1916 — начале 1917 г., Гучков вошёл в тесный контакт с начальником штаба Ставки генерал-адъютантом М. В. Алексеевым и многими главнокомандующими фронтами.
Тесные контакты были у Гучкова и с главнокомандующим войсками Северного фронта генерал-адъютантом Н. В. Рузским. Последний считал своим долгом советоваться с Гучковым даже по специальным, исключительно военным вопросам{312}.
Особые отношения объединяли Гучкова с генералом от кавалерии В. И. Ромейко-Гурко. В 1899–1900 гг. Гучков и Гурко воевали за дело буров против англичан в Южной Африке.
Довольно тесные контакты Гучков поддерживал и с капитаном 1-го ранга А. В. Колчаком. Именно Гучков сделал всё возможное, чтобы в 1916 г. «либерал и оппозиционер» Колчак получил звание вице-адмирала и был назначен командующим Черноморским флотом{313}.
Другой связью Гучкова был командир 25-го армейского корпуса Особой армии генерал-лейтенант Л. Г. Корнилов. Имя Корнилова попало в гучковский список «сторонников Думы»{314}.
Особо доверительные отношения были у Гучкова с полковником Генерального штаба С. И. Зиллоти{315}, родным братом любовницы Гучкова М. И. Зиллоти{316}.
Не исключено, что вовлечению военных в планы Гучкова способствовала т. н. «военная ложа», бывшая частью масонского ордена Великого Востока народов России, который был создан в 1913 г. и преследовал исключительно одну политическую цель — свержение самодержавного режима{317}. По свидетельству Л. А. Ратаева, масонская «атака на армию велась уже давно: ещё до Японской войны»{318}. Военный, попадая под влияние масонской организации, переставал считать приказы верховной власти главными для себя. Командир лейб-гвардии Финляндского полка генерал-майор В. В. Теплов при приёме его в масонскую ложу на вопрос одного из «братьев» о царе ответил: «Убью, если велено будет»{319}.
Военная ложа была создана зимой 1913–1914 гг. Организатором её был библиотекарь Генерального штаба С. Д. Масловский (псевдоним Мстиславский){320}. Среди членов ложи В. И. Старцев называет генералов А. А. Свечина, А. А. Орлова-Давыдова, В. В. Теплова{321}.