Все ведущие члены ВВНР стремились использовать эту организацию для своих политических целей, а не для торжества всемирного масонства. Не был исключением и А. Ф. Керенский. Большевик В. Д. Бонч-Бруевич писал, что А. Ф. Керенский был «вспоен и вскормлен масонами, ещё когда он был членом Государственной думы, и был специально воспитываем ими» {282} .
16 декабря 1916 г. А. Ф. Керенский занял должность Генерального секретаря ВВНР, по некоторым сведениям, просто секретаря. Интересно, что в ночь с 16 на 17 декабря 1916 г. в Петрограде был злодейски убит Г. Е. Распутин.
Руководство Верховного совета, А. И. Коновалов, А. Ф. Керенский, Н. В. Некрасов, было осведомлено о плане убийства Г. Е. Распутина {283} . Руководству ВВНР, включая Керенского и Коновалова, заранее было известно о предстоящем убийстве Г. Е. Распутина {284} .
Неправильно было бы считать, что принадлежность к масонству делала из Керенского политика, подчиненного французскому Великому Востоку, чьей дочерней ложей официально считался ВВНР. Керенский работал не столько на Великий Восток Франции, сколько на Бродвейскую группу. Собственно, на неё же в начале ХХ века во многом уже работал и сам Великий Восток Франции. Ещё в 1910 г. заведующий заграничной агентурой Л. А. Ратаев сообщал, что пропаганда масонства в России исходит не только из Франции и что французское масонство прямо зависит от американо-еврейского капитала {285} .
Одним из главных финансистов Керенского был ведущий деятель банкирского Бродвейского сообщества Ч. Крейн. По словам бывшего американского посла в Германии У. Додда, Крейн «много сделал, чтобы вызвать революцию Керенского» {286} .
Бродвейской группе не нужна была любая монархия в России, ни самодержавная, ни думская, ни конституционная. В этом она отличалась от английского «Круглого Стола», который рассматривал возможный вариант с возведением на престол Цесаревича Алексея Николаевича, что отвечало и цели А. И. Гучкова при разработке им своего плана государственного переворота. Причины, по которым Гучков ориентировался на вариант с конституционной монархией, а Керенский — на республику, вполне понятны. Гучков мог оказаться у власти только как «легитимный» глава регентского совета, назначенный на эту должность новым государем. В случае республики он становился бы всего лишь одним из министров нового правительства. Для Керенского всё обстояло наоборот: неоднократно заявляя о себе как о враге монархического образа правления, будучи выскочкой в глазах даже таких людей, как Гучков, Керенский в случае установления конституционной монархии не мог претендовать на какой-либо значимый пост, республика же давала ему всю полноту власти.
Разгром властями Рабочей группы сильно усилил позиции Керенского. 29 января по поводу ареста Рабочей группы собралось совещание «общественных деятелей», на котором присутствовали Гучков, Коновалов, Переверзев, Керенский, Чхеидзе, Караулов, Милюков, Бубликов и другие. В результате совещания было решено «избрать из своей среды особо законспирированный и замкнутый кружок, который мог бы играть роль руководящего центра для всей общественности», а также провести 14 февраля 1917 г. «мирную демонстрацию» {287} .
Эта «мирная демонстрация» должна была быть приурочена к открытию занятий Государственной думы. О том, какая это должна была быть «мирная» демонстрация, свидетельствуют донесения Охранного отделения, которые прямо определяли демонстрацию как восстание {288} . Охранное отделение докладывало, что «на 14 февраля нужно ожидать чего тяжёлого и серьёзного. Сигнал уже дан» {289} .
В декабре — январе 1917 г. на квартирах А. И. Коновалова и П. П. Рябушинского проходили совещания, на которых обсуждались возможные действия оппозиции в случае роспуска Думы. Было решено в случае роспуска Думы объявить его «недействительным, и заседание Гос. думы продолжится в Москве, в частном помещении одного из крупных московских коммерсантов» {290} . Дума должна была собраться на одной из дач А. И. Коновалова и «обратится к стране с воззванием, в котором укажется, что Правительство умышленно ведёт Россию к поражению, дабы заключить союз с Германией» {291} .
А. И. Гучков должен был организовать распространение этого воззвания в действующей армии {292} .
В феврале 1917 г. в секретных сообщениях Петроградского охранного отделения говорилось, что «прогрессисты» убеждены, что «в настоящих условиях беречь как угодно Государственную Думу значит компрометировать её и что с кабинетом князя Голицына не может быть ни принципиальных, ни деловых сношений» {293} .
Однако Керенского такое развитие событий не устраивало, так как «думская забастовка» не означала полного уничтожения монархии, к чему стремился Керенский. Поэтому, на словах поддерживая идею о выступлении 14 февраля, Керенский делал всё, чтобы минимизировать его последствия.
Как мы знаем, попытки оппозиции провести «мирную демонстрацию» 14 февраля потерпели неудачу: малочисленные отряды рабочих были быстро рассеяны полицией. Керенский и Некрасов позже уверяли, что выступление сорвали «отмобилизованные большевики», которые были против выступления рабочих. Действительно, 14 февраля большевики призвали петроградских рабочих на демонстрацию в знак протеста против Государственной думы {294} . То есть большевики объективно играли против Милюкова и «Прогрессивного блока». При этом не стоит забывать, что большевистские организации Петрограда во многом находились под руководством того же А. Ф. Керенского {295} .
Об объединении социал-демократов и эсеров зимой 1917 г. свидетельствовали и сообщения Охранного отделения {296} .
Вполне вероятно, что срыв большевиками рабочей демонстрации 14 февраля в поддержку Думы был организован с подачи Керенского. Кроме того, провал демонстрации успокоил власти, которые в очередной раз решили, что оппозиция и революционеры после разгрома Рабочей группы не способны на мощное выступление.
Но на следующий день после неудачной демонстрации А. Ф. Керенский начал претворять в жизнь свой сценарий переворота. Он начал агрессивную кампанию в Государственной думе с призывами к свержению монархии. Кампания велась при самой активной поддержке Коновалова и Чхеидзе. 15 февраля Керенский с трибуны Государственной думы дал сигнал готовности всем революционным силам, заявив, что «настал 12-й час, сегодня или никогда!» {297} .
«Это было началом революционной славы Керенского», — писал генерал А. И. Спиридович {298} .
Таким образом, к моменту начала беспорядков в Петрограде главным действующим лицом «революции» становится не «Прогрессивный блок», а Керенский. Так как выступления рабочих и жителей Петрограда начались не под лозунгами защиты Государственной думы и не под революционными лозунгами, то и главным защитником «голодных» стала не Дума, а революционное подполье, ориентированное на А. Ф. Керенского.