Где-то далеко закричала и захлебнулась ночным криком птица. Напряженно вслушиваясь в звуки вокруг себя, Пиркс уже не сомневался, что хищники на планете имеются, и Самвел этим воспользовался, чтобы свести счеты с Персефоном. Как давно составлялась опись фауны Форы? Десять лет назад? Пять? А ведь пять лет назад Самвел уже был здесь. Не исключено, что описание животного мира составлялось при его участии. Достаточно было даже не солгать, а просто умолчать про один-единственный вид…
Совсем близко и сверху раздался треск, ветви ближайшего дерева пришли в движение, и движение это больше напоминало тряску, чем качание на ветру. Пиркс не выдержал, включил шумоподавление, натянул на голову одеяло и неожиданно для себя заснул от какой-то запредельной усталости.
Его разбудил холод — капсула отключилась, купол погас. Пришлось встать к завтраку, который сделал для всех Асп — одинаковые кружки горячего какао и сухари с шоколадом. Самвел уже сидел на камне возле потухающего огня и передавал сонным туристам стаканчики. Взгляда Пиркса он сознательно избежал. Приняв свою порцию, Пиркс проигнорировал начавшийся рассвет и нарочно отошел к кромке леса, прошелся вдоль нее в поисках следов. Следопытом он был посредственным, на кораблях, которые он водил на трассе, этот навык не требовался, но не заметить раздавленное в нескольких местах до мелкой крошки сухое корневище было трудно. Дальше было еще одно такое же, и еще — очевидно, зверь кружил ночью вокруг лагеря, но на опушку так и не вышел. Пиркс задрал голову и посмотрел на стволы деревьев, может быть, остались следы когтей? Но стволы были нетронутыми, хотя несколько низких веток выглядели сиротливо обвисшими, надломленными у основания.
— Не уходите далеко, — Асп вырос за его спиной как тень. — Сейчас отправляемся назад.
— Как по-твоему, чьи это следы? — прямо спросил Пиркс, указывая вниз.
Асп нагнул голову и посмотрел на указанное место.
— Здесь нет следов, — ответил он спокойно.
— Разлом в корне, — с нажимом повторил Пиркс. — Вчера они были целыми, когда мы с тобой разговаривали, помнишь?
— Это я наступил на него.
Пиркс посмотрел андроиду в лицо — не похоже, чтобы эта модель обладала отменным чувством юмора. Ложь для андроида тоже была чем-то немыслимым, значит, он верит в то, что говорит? Или он действительно был здесь и наступил на корни, чтобы иметь возможность сказать часть правды?
— Ты ходил здесь ночью?
— Собирал растопку для костра, — Асп выпрямился и застыл на месте. — Но когда именно — точно не скажу, у меня нет встроенного таймера. Возможно, это сделал кто-то из туристов с утра, когда искал туалет. Люди редко замечают повреждения, которые наносят природе.
Пиркс отвернулся от него и шагнул в лес, прошел вперед, глядя себе под ноги. Асп неотступно последовал за ним и, как показалось Пирксу, уже был готов применить силу, чтобы вернуть его на поляну. По крайней мере, его поза говорила об этом, хотя вслух сказано ничего не было.
— Ответь мне на один вопрос, — приказал ему Пиркс, поворачиваясь к нему лицом. — Все ли животные на Форе травоядны? Да или нет?
Лицевая часть Аспа не дрогнула.
— Я не знаю.
— Ты не знаешь местную фауну?
— Нет. Я не слишком долго служу на Форе. Всего второй год.
— Кем ты был раньше?
— Стюардом пассажирского флота на рейсах первого класса.
Ответ вызвал у Пиркса удивление.
— Как же ты оказался на Форе?
Асп вежливо наклонил голову.
— Пришли более новые модели с улучшенным функционалом и повышенной способностью к коммуникации. Мое программное обеспечение не отвечало запросам пассажиров и меня списали. Фора достаточно дикая планета, здесь туристам не требуется обслуживание по первому разряду. Достаточно выполнять несколько простых функций и подчиняться одному человеку вместо многих.
Догадка осенила Пиркса как молния.
— На тебя кто-то пожаловался?
Андроид снова наклонил голову.
— Да, такой эпизод был.
— В первом классе летают люди, занимающие высокие посты.
— Так и есть, — в голосе Аспа не было ни сожаления, ни каких-либо других эмоций. — Их удобство — приоритетная задача в пути.
Пиркс замолчал, переваривая услышанное. Персефон, скорее всего, тоже летал первым классом и наверняка скандалил из-за каждой ерунды. Будь на месте андроида человек, он испытывал бы обиду за потерянное место, возможно, желал бы мести конкретному обидчику или системе в целом, людьми управляют эмоции и их поступки понятны. Но какая комбинация в позитронном мозгу могла сработать таким образом, чтобы сделать из робота соучастника преступления при отсутствии эмоций?