– Здесь, на ярмарке.
– Веди нас к нему, малыш. Времени у меня не много...
Она обернулась к своему Крылатому и тот, в ответ на что-то, не прозвучавшее вслух, тряхнул гривой. Зато на Чиха это произвело впечатление! Щенок затявкал в голос, подбежал к Дарель и уставился ей в лицо, повизгивая. Ведьма снисходительно улыбнулась, и ответила на его немой вопрос:
-
- Точно, Пёсик. Та, самая.
Через несколько минут вся процессия, включая Дарель, майстера, его меланхолично помалкивающего ученика, Ирошку и возбужденного Чиха остановилась у высокой новенькой телеги Якона Терас. Хозяин дремал на козлах, под оранжевым навесом.
– Пап! – громко окликнул отца Ирошка, задрав голову. Якон вздрогнул и пошевелился, что-то неразборчиво ворча.
Вокруг кипела суетная, разноцветная, многоголосая жизнь Летней Ярмарки...
Отец не слишком огорчился, выслушав предложение Дарель. Её близость к правящим кругам обоих миров, которую Страж Миров, без намека на скромность, продемонстрировала ошарашенному караванщику, уже являлась залогом его согласия. Никто, правда, не поинтересовался у самого Ирошки, что он думает о том, чтобы снова стать учеником мага. Но одно то, что жить ему предстояло в Небесном замке Стражей, лишило его всяких сомнений. Чих тоже выглядел довольным — что там сказали ему Крылатые он поведать Ирошке не мог, но все его поведение (щенок нетерпеливо постукивал хвостом по земле, беззвучно зевал и оглядывается назад, туда, где остались Крылатые), говорило само за себя.
Прощание получилось быстрым. Отцу сообщили, что связаться с Ирошкой он может через любого Стража Лунного мира, всего лишь назвав имя майстера Гросса и на этом, прихватив котомку с нехитрыми Ирошкиными пожитками, вся группа удалилась, уводя Иро Тераса в новую жизнь.
Незнакомец очнулся посреди ночи. Зверь ткнул Селмит мокрым носом в плечо и она, кутаясь в старенькую мамину шаль, спустилась с высоких полатей.
Он сидел, покачиваясь от слабости, и недоумённо озирался. Пёс переливчато ворчал самым странным образом, словно вёл с незнакомцем разговор. Селмит поправила фитиль, и в комнате стало светлее.
– Здравствуй. Ты в безопасности, – начала она, остановившись в паре шагов от лежанки. – Я – Селмит. Есть хочешь?
– Здравствуй, – неуверенно, странно растягивая слова ответил незнакомец. – Меня зовут Иро Терас. Спасибо, что приютила, Селми.
– Селмит, – поправила его девушка, направляясь к печи.
– Селмит, – повторил чужак. – Чих говорит, что ты спасла мне жизнь.
– Кто говорит? – спросила она, понимая, что знает ответ, но не в силах в это поверить.
– Чих, мой Пёс.
Зверь заворчал и чихнул.
Девушка, не оборачиваясь, пожала плечами. Иро наблюдал за её плавными, но спорыми движениями. Шапочка коротких ярких кудрей, длинная шея, очень светлая, почти прозрачная кожа. При том, что она была невысокой и стройной, назвать её хрупкой он бы не решился. В ней ощущалась крепость, физическая сила.
Он снова оглядел комнату, в которой проснулся. Длинная трехступенчатая каменная печь, два широких сундука, выполняющих роль лавок возле узкого стола, его лежанка и массивное грубое кресло рядом. Потемневшие брёвна стен, простые полки, и довольно много ветвистых коротеньких рогов какого-то животного, служащих в качестве крючков для всего, что можно повесить. На простом деревянном полу – несколько повытертых шкур. Узкое окно под потолком. Очень чисто, и очень бедно. В темноте за стенами дома завывал ветер, но в комнате было тепло.
– Вы что же, так и живёте в этой глуши одни? – спросил Иро. Чих успел сообщить ему, что брат девушки, мальчишка лет двенадцати, спит в закутке за печью.
– И что? – в её равнодушном вопросе не было вызова. Селмит протянула ему глубокую миску с буроватой вязкой мешаниной.
– Мясная каша. Ешь, тебе силы нужны. Без этого не встанешь.
«Не встанешь» вызвало немедленный внутренний протест, и Иро приподнялся с постели. Комната поплыла перед глазами, свет потускнел. Он плюхнулся обратно, чувствуя, как тело покрывается противным холодным потом.
Девушка покачала головой, глядя на него с ласковым сожалением, как смотрят на несмышлёных детей, сотворивших смешную нелепость.