– Не знаю. Честно говоря, я думаю, что он мог съесть тигра. А потом бы его лодка, рано или поздно, достигла берега какого-нибудь острова. И тогда наш Писин Патель одичал бы, бегал и охотился на разных страшных хищников. И дожил бы до самой старости...
– А я так не думаю! – вздохнула девочка. – Мальчик мог бы и подружиться с тигром. Тогда они вместе бы ловили рыбу и дождались большого теплохода, который спас бы их обоих. Ну... или хотя бы одного из них.
– Разве ж это возможно, подружиться с хищником, который с тобой в одной лодке, да ещё и голоден? Да сомкни он глаза хоть на секунду, как тут же окажется сожранным!
– Хочется спать, – отступив от спора, задумчиво протянула Сэйко. – Хочется есть и спать.
– Только не сейчас! Прошу, заснёшь – вмиг замёрзнешь! – испуганно воскликнул Казуки, едва не вскочив на ноги.
– А ты не дай мне замёрзнуть. Не пойми неправильно, но ты тоже замёрзнешь, если не... – пожала плечами Сэйко. В её глазах пробежала слабенькая искорка. Не успела она закончить фразу, как Казуки, пристроившись ближе, заключил девушку в объятия и прижал её спиной к своей груди.
– Пожалуй, ты права. Даже если ты просто пошутила... ты права.
Юноша, крепко держа Сэйко обеими руками, вглядывался в сумерки. Где-то на горизонте, дымясь, стояли полуразрушенные здания. Там, где раньше находились небольшие лавки, магазины и частные домики – не осталось ничего. Только лишь чёрная вода, покрытая тонкой плёнкой из деревянных обломков, пёстрых рекламных вывесок, пластиковых вёдер и кусков заборов.
Волны цунами уничтожили всё, что он любил всю свою жизнь: дорожки, магазины сувениров, школу, тихие садовые скверы. Теперь всё это разрушено до основания и едва ли когда-либо достигнет прежнего вида.
Вертолёты, словно работящие трутни, сновали над городом и старались куда-то унести как можно больше уцелевших людей. Но они каждый раз оказывались так далеко, что у ребят не оставалось никакой надежды на то, чтобы быть замеченными. Эта вся человеческая суета казалась всего лишь кадрами фильма-катастрофы, который транслировался на огромном и невероятно реалистичном экране.
– Знаешь, Кодзима... Сэйко... – прошептал Казуки. – Было бы хорошо, если бы пришёл теплоход и спас мальчика и тигра.
Ответа не последовало. Осторожно склонив голову, юноша увидел опущенные ресницы на милом личике девушки. Сэйко тревожно спала в его объятиях.
3. Фейерверки
Сэйко проспала около часа. Время от времени она вздрагивала во сне, и Казуки казалось, что она вот-вот откроет глаза. Но этого не происходило: девушка спала на удивление крепко. Сам же юноша не сомкнул глаз ни на секунду: чувство ответственности захватило его более, чем целиком, да и обстановка несколько сменилась. Вода снова стала отходить, и плот, плавно отойдя от бетонной стены дома, медленно направился вдоль главной дороги в сторону портовых доков. Весь путь, который они вынужденно проделали вглубь города, теперь сокращался в обратную сторону.
Небо уже совсем потемнело, а в воздухе запахло ночной свежестью вперемешку с пеплом: оглядевшись вокруг, можно было заметить, что в городе, то здесь то там, горели или дымились разные постройки. По иронии судьбы, огонь был рождён стихией воды. И над всей чернеющей массой плавучих обломков трубою Иерихона раздавался вой сирены.
Внезапно пробудившись, Сэйко огляделась и протёрла глаза. Возможно, ей на миг даже показалось, что всё произошедшее было лишь страшным сном, и, открыв глаза, она окажется в своей родной комнате. Но наяву, к сожалению, её ждало разочарование: ничего не изменилось. Дом по-прежнему был потерян, а голод всё так же стягивал живот. Разве что холод теперь почти не ощущался: тело будто бы привыкло к низкой температуре.
– Как ты себя чувствуешь? – тихо спросил Казуки. Он всё так же бережно держал её в объятиях.
– Всё в порядке...
– Ноги не замёрзли?
– Возможно. Я не чувствую...
– Ладно.
На несколько минут воцарилась тишина. Ребята просто молча сидели на коньке крыши, почти не двигаясь. Первой тишину нарушила Сэйко: