В общем все были, кажется, вполне довольны и обедом, и друг другом, и я позволила себе немного расслабиться.
За нашим столом рядом со мной с одной стороны сидел Димка Воронцов, а с другой — Борькин охранник, то есть телохранитель, Игорь Климов.
Климов мне сначала понравился — веселый, остроумный, говорит на правильном русском языке и к тому же весьма симпатичный.
Правда, поначалу меня несколько смутил его внешний вид: потертый джинсовый костюм, остроносые мокасины, волосы забраны в хвост и, что самое удивительное — серьга в ухе. Именно серьга меня смутила больше всего. Где-то я слышала, что все геи носят серьги. Правда, я не помню, носят ли они две серьги или одну, и если одну, то в каком ухе — в правом или в левом. Я спросила об этом у Димки, но тот сразу же поднял меня на смех, сказав, что я говорю глупости и что гей не может быть телохранителем. Однако после этого он все же старался держаться от Климова подальше. В общем Климов совершенно не был похож на общепринятый образ громилы-охранника, и я даже не удержалась и сказала, что прежде имела совершенно другое представление о телохранителях.
— ...что-то шкафообразное и неповоротливое, — сказала я.
Борька с Игорем рассмеялись.
— Нет, это сейчас не в моде, — сказал Борис. — Нынче ценится интеллект. Это на сегодняшний день в охране поважнее будет.
— Серьезно? — Я с недоверием покосилась на Климова, как будто усомнилась в наличии у него этого самого интеллекта. — А вы, Альбина Александровна, — я попыталась втянуть в общий разговор молчавшую доселе доцентшу с отцовой кафедры, — как думаете? Что важнее для телохранителя — ум или сила?
Мне было все равно, что спросить у доцентши, потому что ее ответ меня совершенно не волновал. Меня волновал тот факт, что до сих пор она почти что все время молчала и, судя по всему, чувствовала себя не в своей тарелке. А это уже была прямая вина наших мужчин, которые оказались совершенно невоспитанными и не уделяли скромной доцентше никакого внимания. Борька, как всегда, все свое внимание сконцентрировал на Ляльке, Климов, вместо того, чтобы развлекать беседой сидевшую напротив него даму, сверлил глазами меня, а Димка — хам невоспитанный — так и вовсе отвернулся к другому столику. Ему, видите ли, с Кутузовым было разговаривать интереснее.
Короче, ситуацию надо было исправлять, и я деликатно наступила под столом на Димкину ногу. Хватит уже, дескать, с чужими мужиками болтать, пора бы уже поиметь совесть и обратить внимание на собственных дам.
Однако у Димки с совестью были проблемы, и на мои позывные он не откликнулся и «даже не повернул головы качан». Вот нахал!
Зато откликнулся Борькин телохранитель. Он вдруг совершенно неожиданно вплотную придвинулся к моему стулу и, прижавшись ногой к моему колену, нагло заглянул мне в глаза.
«О, господи, что это с ним? — испугалась я. — Неужели я наступила не на ту ногу?»
— Дима! — кажется, слишком громко вскрикнула я. — Налей же в конце концов дамам вина. — Как будто бы у нас и так не было налито.
Димка повернулся к столу и, наткнувшись на мой свирепый взгляд, осознал свое неправильное поведение и тут же поднял избитый, но от этого не потерявший своей привлекательности тост за прекрасных дам.
«Вот это молодец, — одобрила я. — Вот это правильно. А теперь надо бы немного расшевелить это замороженную рыбу Альбину и втянуть ее в общий разговор».
Будто бы прочитав мои мысли, Димка с полуоборота завел «интереснейший» разговор о месте женщины в африканском обществе (благо, он только что оттуда) и о ее роли непосредственно в жизни африканского мужчины.
О господи! Я закатила глаза к потолку. Вот уж выбрал темочку. Не видит, что ли, кто перед ним сидит? Он бы еще додумался поговорить о гомосексуализме вообще и об однополых браках в частности.
Я скосила глаза в сторону «мороженой» Альбины. Наверняка сейчас тетка либо поперхнется от Димкиных откровенных рассуждений, либо вообще подавится.
На всякий случай я заранее потянулась к бутылке с минеральной водой.
Однако ничего подобного не произошло. Доцентша не поперхнулась и не подавилась, а напротив, приняла живейшее участие в дискуссии и даже продемонстрировала осведомленность не только в вопросах взаимоотношения полов среди различных этносов, но и в том, как трансформировались эти самые отношения в разные периоды развития человечества. Я даже заинтересовалась. А когда Альбина, завладев нашим вниманием, перешла к проблемам сегодняшнего дня, к дискуссии присоединился и соседний столик во главе с доцентом Кутузовым.