Вообще-то мы с Лялькой планировали кое-какую экскурсионную программу, чтобы гости имели возможность вкусить не только пищу телесную, но и, так сказать, духовную.
В общем пусть совместят приятное с полезным.
На юбилей были приглашены только самые близкие —- родственники, друзья и несколько человек из отцова университета.
Однако и этих набралось около тридцати человек.
Помимо ректора и проректора института (естественно с женами), были приглашены сотрудники кафедры, где трудится отец: профессора, доценты и даже одна аспирантка — Алла Леонидовна Переверзева, Аллочка, любимая аспирантка отца и надежда отечественной науки.
Впрочем, у отца все аспирантки любимые. Нет, не в смысле любовницы! Ни боже мой! А просто любимые ученицы. Хотя отец такой завзятый ловелас, что кто его знает...
Наш папаша — я говорю наш, потому что у меня есть еще брат Сева, Всеволод Викентьевич Самсонов, который моложе меня на четыре года, ему сейчас тридцать шесть, и который вместе со своей женой Майкой прилетел ради такого события, как отцов юбилей, аж из самой Америки. Сева уже не первый год трудится там по контракту и этим летом взял наконец отпуск и всей семьей — у Севы с Майкой двое маленьких детей — прилетел в Москву.
Так вот, наш отец — большой ценитель женской красоты и всегда им оставался. Отсюда и многие его беды. Вот, например, через свой донжуанский нрав он лишился самой любимой своей женщины — жены, то есть нашей с Севой мамочки. Мамочка, несмотря на свой ангельский характер не стерпела бесконечных папашиных похождений и, разведясь с ним, вышла замуж за своего коллегу, такого же, как и она, переводчика, только, правда, французского.
Теперь она живет в Париже, а папаша страдает здесь в Москве.
Он страдает и надеется, что придет тот день, когда его Наташа наконец одумается, бросит своего «французишку» и вернется обратно в семью.
Но никакие, однако, страдания не мешают отцу по-прежнему заводить бесконечные романы и романчики с представительницами прекрасного пола всех возрастов, стран и народов.
Прошлым летом, например, он собирался жениться на молоденькой преподавательнице московского института, а позапрошлым — на не менее молоденькой сотруднице Йельского университета. Не женился, правда, ни на той, ни на другой, потому что, как выяснилось, никто не может сравниться с его «единственной и неповторимой Наташей».
Правда, теперь у него, как мне кажется, очень теплые отношения с аспиранткой Аллочкой. Не зря же он пригласил ее на юбилей.
Впрочем, возможно, я и ошибаюсь. На юбилей ведь прилетела из Парижа мама. А вряд ли отец способен на такое свинство по отношению к дамам — пригласить одновременно жену, хоть и бывшую, и любовницу. Несмотря на свою любвеобильную натуру, отец всегда оставался человеком порядочным и с принципами. Он не поставит женщину в двусмысленное положение. А мама прилетела на юбилей на правах близкого родственника.
— Ну не могла же я проигнорировать такое событие в семье, как юбилей Кеши, — сказала она. — Несмотря на то, что мы в разводе, мы все равно остались родными людьми. Тридцать лет под одной крышей — это вам не кот начхал.
Несмотря на свой изысканный русский, как, впрочем, французский и итальянский, мамочка любит иногда ввернуть этакое выраженьице...
Мама подарила отцу смокинг. Все-таки ему часто приходится ездить за рубеж. А там на заграничных научных тусовках ему постоянно требуется смокинг и приходится брать его на прокат. А теперь у него будет свой.
Еще она подарила отцу часы с выгравированной на них памятной надписью, в которой называла его дорогим и близким ей человеком.
Отец был чрезвычайно тронут и, усмотрев в подарке намек на возможное восстановление их семейных отношений, просто-таки сиял от счастья.
Из родственников, помимо меня и моего сына, а отцова внука Степки, на юбилей прибыли отцова родная сестра Виктория Павловна (тетя Вика) и Ферапонт Семенович Воробейчик, двоюродный брат тетушкиного покойного мужа, в просторечии дед Фира.
Приехал также и Димка Воронцов — друг нашей семьи и почти что родственник. Вернее, он не приехал, а прилетел из Алжира. И даже не прилетел, а приплыл. И не из Алжира, а....
Короче, мы с ним только что вернулись из круиза вокруг Европы, куда меня упекли мои родственники развеяться от несчастной любви.
И вообще Димка нам не родственник. Он — сын маминой покойной подруги. Димкины родители умерли рано, и он как-то автоматически стал членом нашей семьи.