— А газета где, в которой вы увидели этот номер? Я, видите ли, хочу себе в кабинет такой же замок поставить. Если он, конечно, хорошо работает. Как с этим, товарищ подполковник?
— Пока работает, — ответил я, пожав плечами.
— Так где газета?
— Не помню точно. Наверное, внизу на столе. Если горничная не выбросила. Я сама могла ее в ведро сунуть, а она его вынесла. Но я найду вам номер, если нужно. Там сотовый был. Я вроде бы помню, как первая страница выглядела, завтра такую же газету куплю и номер вам сообщу, — услужливо пообещала женщина.
Дневной гость моего пострадавшего соседа вытащил из кармана визитную карточку, протянул администраторше:
— Здесь номера моих телефонов. Меня зовут Аркадий Яковлевич Альтшулер, я полковник, заместитель начальника областного управления ФСБ. Если сможете найти, позвоните мне. — И, повернувшись к следователю, добавил: — Лейтенант, продолжайте.
Я, честно говоря, принял расспросы полковника Альтшулера за хитрую, скрытую часть допроса, а ему, оказывается, просто захотелось иметь такой же замок. У меня на душе отлегло.
— Значит, вызвали вы слесаря. Он приехал. Что дальше? — спросил следователь.
— Дальше я вместе со слесарем поднялась на второй этаж, показала ему дверь номера. Постоялец вышел, мы с ним стали расспрашивать слесаря о том, как замок работает.
— Постоялец со слесарем были знакомы?
— Нет, они при мне познакомились, представились друг другу. Вернее, постоялец назвал себя, а слесарь — нет.
— Хорошо. Продолжайте.
— После этого слесарь начал работать. Он снял старый замок и стал ставить новый. А я вниз к себе пошла. Позже, когда слесарь уже ушел, увидела горничную, послала ее стружки и опилки подмести, чтобы порядок не нарушался. А потом я крики услышала и вызвала охрану. Горничная прибежала, рассказала, что случилось.
— А что случилось? — вмешался в разговор Альтшулер.
— А это вы у нее спросите, — совсем осмелев, ответила администраторша. Ей, похоже, надоело отвечать на глупые вопросы.
Лейтенант без возражений «проглотил» эти слова администраторши, закончил писать протокол допроса, прочитал его вслух, а в завершение попросил ее написать внизу второго листа: «С моих слов записано верно», поставить подпись и расшифровку.
Женщина все это сделала и поспешила на свое рабочее место, расположенное на первом этаже.
— Теперь ваша очередь, товарищ подполковник, — заявил лейтенант и почти любезно показал мне на стул.
Я сел.
Он снова включил диктофон и не забыл вежливо предупредить меня, что наш разговор записывается еще и в аудиоформате. Поступать так следователю велит закон. Человек, которого он допрашивает, вроде бы имеет право отказаться от такого дубляжа. Только вот смысла в этом я лично не нахожу. Наоборот, вижу только страховку от самоуправства.
Лейтенант стал заполнять «шапку» бланка. Вот тут у меня опять возникли сложности с тем воинским званием, которое я носил до выхода на пенсию. Называть себя отставным старшиной я никак не мог, поскольку сказал ментам, что был подполковником спецназа. При этом получалось бы, что копия приказа министра обороны о награждении меня оружием «липовая». Вот и пришлось мне назвать свое настоящее звание.
При заполнении графы о наградах я упомянул только самые высокие, иначе у лейтенанта не хватило бы бумаги. Честно говоря, я вообще не понимал необходимость заполнения такой графы. Зачем? Если преступник имеет награды, то он заслуживает особого отношения к себе?
— Вот тебе на! Не исключено, что это уже статья! — перебил нас сотрудник следственного управления.
Он сидел на диване рядом с ментовским сержантом, который что-то шептал ему на ухо, и поглядывал на монитор ноутбука старшего лейтенанта Линдера.
— Что там? — спросил Альтшулер.
— Посмотрите сами, товарищ полковник. Целый альбом детской порнографии. Похоже, ваш старший лейтенант был заядлым педофилом.
Альтшулер встал, подошел поближе, посмотрел на монитор.
— Вы присаживайтесь. Под углом ничего, наверное, не видно, — сказал следователь и беззастенчиво отодвинул от себя ментовского сержанта.
— А что там смотреть-то? Я такими вещами не интересуюсь, — пробубнил полковник, погладил свой округлый животик и вернулся на прежнее место.
— Не будем отвлекаться. Продолжим, — обратился ко мне лейтенант.