Последующие события подтвердили невиновность Джона Харриса. Отбывавший вместе с ним наказание в тюрьме Этмор белый заключенный Джесси Джет обратился в окружной суд с сенсационным заявлением. Он показал, что лично наблюдал, как начальник тюрьмы Хардинг и подчиненные ему надзиратели открыли стрельбу по узникам, как пал от их пуль руководитель восставших Джордж Доббинс, как его, раненого, прикончили потом ударами дубинок. Свидетель слышал, как тюремщики договаривались линчевать другого негритянского лидера — Фрэнка Мура, которого они затем повесили. Джесси Джет подробно рассказал также о конкретных обстоятельствах выступления заключенных.
Из его письменных показаний:
«Не убивал Джонни Харрис никакого надзирателя. День мятежа он провел на моих глазах. Я не видел у него ножа или какого-либо иного оружия».
Имея такого рода свидетельские показания, адвокаты добились пересмотра дела. Летом 1981 года состоялось повторное судебное разбирательство. Однако состав суда и участников процесса не предвещал ничего хорошего для осужденного. Председательское кресло снова занял Лейг Кларк, уже однажды приговоривший Джона Харриса к смертной казни. Обвинение поддерживал прокурор Джон Янг, сделавший себе карьеру на репрессиях против членов организации сопротивления заключенных. Главным свидетелем обвинения выступил бывший начальник тюрьмы Хардинг, известный кровавой расправой над заключенными. И наконец, по давней алабамской традиции все 12 присяжных заседателей оказались белыми.
Правда, справедливость, да и просто человеческое милосердие не смогли пробиться в зал суда. Показания свидетеля Джесси Джета отвергли. Джон Харрис, как и прежде, был приговорен к смертной казни на электрическом стуле.
И вот он снова в особой камере № 37.
«Духовно нас пытаются сломить еще до казни, тем самым обезоружить и тех, кто в тюрьме, и тех, кто с нами солидарен, — рассказывал Джон Харрис. — Способ традиционный — бьют и унижают. На протяжении двух месяцев охранники измордовали троих моих соседей по камере так, что избитые ни говорить, ни есть не могли. Да и есть, впрочем, часто нечего: нам тут обычно швыряют в еду песок, тараканов, отбросы…»[367].
Когда об этом стало известно общественности страны, вся трудовая Америка поднялась на защиту Джона Харриса. Национальный союз борьбы против расовых и политических репрессий возглавил широкое движение протеста против судебной расправы и злоупотреблений тюремной администрации[368]. 27 сентября 1986 г. было объявлено национальным днем борьбы за освобождение политического заключенного Джона Харриса. В этот день на его адрес — линия № 2, камера № 37, Холмэн-стейшн, Алабама, 36503 — пришли сотни писем и телеграмм от граждан и общественных организаций Соединенных Штатов. Слова солидарности, поддержки и участия придали силу узнику камеры смертников. Он обратился к американским гражданам со специальным посланием, опубликованным в пресс-релизе Национального союза борьбы против расовых и политических репрессий: «Моя борьба, — говорится в послании, — будет продолжаться до тех пор, пока я не добьюсь справедливости и свободы. Сегодня жертвами несправедливой системы стал я и многие другие, а завтра ими могут стать вы или тот, кто очень дорог вам».
4 июля 1987 г. в городе Монтгомери состоялся общенациональный марш в защиту Джона Харриса. По всем штатам страны начался сбор подписей под петицией, требующей его освобождения.
Говорит член исполкома Национального союза борьбы против расовых и политических репрессий М. Мейерсон:
«Попытки алабамских властей казнить Джона Харриса — еще один пример того, как в США реагируют на протесты представителей национальных меньшинств против социального и экономического угнетения. Жизнь негров, индейцев и других «небелых» в США не ценится ни во что. Страна, претендуя на то, чтобы поучать другие народы «соблюдать гражданские права», приговаривает молодого негра по фальшивому обвинению к смерти только за то, что он выступил за соблюдение этих самых прав в отношении своего народа. Судьба Джона Харриса — лишь один из многих примеров того, как в США беспощадно подавляются любые проявления политического инакомыслия… Он не насильник, не вор, не убийца. Он в тюрьме лишь потому, что стал политическим активистом. Власти Алабамы пытались незаметно, тайком от общественности расправиться с ним. Но сейчас его дело приобрело общенациональное звучание. Мы говорим всем честным людям Америки и мира: спасти его!»
367
Андронов И. Джонни Харрис.: «Моя трагическая судьба». — Литературная газета. 1978. 6 декабря. С. 15.
368
Подробнее о деятельности этой организации см.: Kovaljov v. Burzuaziska justieija: ar ko un pret ko? S. 137.