На следующий день президент Гардинг пригласил знаменитого узника в Белый дом. Республиканская администрация всячески стремилась отмежеваться от оголтелого милитаризма своих предшественников — демократов. Люди устали от войны: невольно приходилось уступать общественному мнению. Теперь уже и на официальном уровне произносились пацифистские речи, провозглашались здравицы в честь классового мира. Но Юджин Дебс не имел к этому никакого отношения. Он никогда не был пацифистом, никогда не отрицал справедливых освободительных войн, а уж тем более не был сторонником классового мира между эксплуататорами и эксплуатируемыми. Таким он и остался в истории американского и мирового рабочего движения — последовательным революционером, стойким борцом за идеалы рабочего класса против империалистической агрессии и войны.
Пожизненный заключенный № 31921
Летом 1916 года в калифорнийском городе Сан-Франциско почти не умолкая гремели духовые оркестры, раздавалась барабанная дробь, слышался топот марширующих колонн. Над головами демонстрантов упругий ветер наполнял многочисленные транспаранты — «Держать порох сухим!», «По первому зову — на врага!», «Отстоим честь Америки на полях сражений!». Милитаристский угар захлестнул Калифорнию — мощный оплот военно-промышленного комплекса. Боссы большого бизнеса спешили ввергнуть Соединенные Штаты в пламя империалистической войны, бушевавшей в Европе. Они долго выжидали, пока армии противоборствующих сторон истощат свою мощь. Тогда легче будет прибирать к рукам и рынки сбыта, и сферы влияния, и многое другое. Такой момент наступил.
На 22 июля был назначен грандиозный «парад готовности к войне». Он планировался тщательно и с размахом. Всему населению города предписывалось встать в колонны демонстрантов. Ослушникам грозили увольнение с работы и гражданская дискредитация: противники войны объявлялись изменниками нации. Несмотря на это секретарь Международной лиги защиты рабочих (МЛЗР) Томас Муни обратился к трудящимся с призывом бойкотировать «парад готовности». Городской совет профессиональных союзов, предвидя возможность провокаций против сторонников мира, принял специальную резолюцию. В ней отмечалось:
«Поскольку организованные рабочие выступают против поощрения милитаристских настроений «парадами готовности», врагами трудящихся может быть предпринята попытка вызвать насильственные беспорядки во время парада и обвинить в них рабочих с намерением дискредитировать антивоенное рабочее движение в общественном мнении. Чтобы предупредить всякую возможность инсценировки такого характера…предупреждаем всех мужчин и женщин — членов профсоюзов и сторонников мира — о необходимости соблюдать особую осторожность и не совершать никаких акций протеста, кроме молчаливого неучастия в «параде готовности»[61].
Итак, размежевание произошло, противостояние сил милитаризма и мира определилось.
Запланированная на 22 июля акция в поддержку военных приготовлений была отрепетирована по всем канонам театрализованных шоу. Колонны демонстрантов возглавлял мэр Сан-Франциско и несколько губернаторов соседних штатов. Были здесь и живописные всадники в нарядных армейских мундирах времен войны за независимость, и длинноногие стройные девицы в мини-юбках с барабанными палочками в руках, и энергичные люди, широкими жестами разбрасывающие с автомобилей в толпу милитаристские листовки.
В самый разгар шествия, в 14 часов 06 минут, на перекрестке Маркет-стрит и Стюарт-стрит раздался оглушительный взрыв. Когда рассеялся дым и прошло мгновенное чувство оцепенения, взорам присутствующих открылась страшная картина: десять мертвых тел лежало на мостовой, немало людей стонало от осколочных ранений и контузий в результате удара взрывной волной. Не только мостовая и тротуар, но и стены домов оказались забрызганными кровью.
Прибывшая на место происшествия полиция действовала так, будто стремилась не собрать и зафиксировать в надлежащем процессуальном порядке вещественные доказательства, а скорее скрыть или уничтожить их. Лейтенант полиции С. Баннер приказал немедленно убрать убитых и привести место происшествия «в полный порядок». Мощные пожарные брандспойты тут же смыли кровь с мостовой, тротуаров, стен домов. В бурных потоках воды исчезли и все другие следы преступления[62].