Теперь там глубокая осень, можно сказать, предзимье, скоро вернётся долгая зима, а потом, после короткой весны, столь же короткое северное лето. Но и этого немало, раз вспоминается с ностальгическим чувством.
— Да, Иван Моисеевич, дача у вас — красавица. Неужто на генеральские доходы?
— Куда там! — махнул он рукой. — Сын построил, он занимается средним предпринимательством. Но было это лет 7–8 назад. Теперь бы не смог. На словах Президент говорит о поддержке среднего предпринимательства, а на деле душат безбожно.
Обедали втроём. Была уха, приготовленная самим генералом из рыбины большого размера, слегка пересоленная, но, в общем, ничего. Лёгкая закуска и немного водки к ней. Выпили за юбилей Ивана Моисеевича — ему в феврале «стукнуло» 85.
Галина Викторовна рассказала, что живёт она в Киеве, там у неё семья, дети, внуки. Но все уже взрослые, так что вполне обходятся без неё. Сама она там жить с ними не может — одолела жуткая бедность, неестественность бытия, когда все друг другу врут, все ударились в политику, не жизнь, а мука. Стала уважительно говорить о Беларуси, о Лукашенко. Она бывала у родственников в Минске, и ей там многое по душе. Потому что всё основательно, по-государственному, а главное — правительство заботится о народе.
Узнав, что я переехал из Петербурга в Москву, покачала головой и сказала, что ей не нравится переименование Ленинграда.
— А я считаю, правильно сделали, — сказал Иван Моисеевич. — Нужно возвращать городам их исторические названия. Вот я родился в Вятской области, и хотя считаю Сергея Мироновича Кирова выдающимся государственным деятелем, но думаю, что городу Кирову надо вернуть прежнее имя — Вятка. И конституционно запретить на будущее всякие переименования. Особенно городов и селений с большим историческим прошлым.
— Ну, ваш Киров не отстаивал себя в героической блокаде, как Ленинград, — вздохнула женщина.
В душе я был согласен с Иваном Моисеевичем, но также понимал, что имела в виду, говоря о Петербурге-Ленинграде, его свояченица. Чтобы не разгорался спор, я напомнил, что Санкт-Петербург — историческое название, а героическое — Город-герой Ленинград. И попросил её рассказать о себе.
Галина Викторовна, в прошлом учительница младших классов, много лет отдала школе. И до сих пор скучает по своей прежней работе, потому что любила детей и дети любили её.
— Сбросить бы годков тридцать, я бы вернулась в школу, — сказала она, и в глазах её зажглись молодые искорки.
После обеда Иван Моисеевич принёс небольшую, красиво изданную книгу, которую выпустила его дочка Лена. В ней она собрала письма бабушки внукам, стихи и размышления мамы. Стихи как стихи, написанные от души и оттого похожие на поэзию.
Меня тронул поступок дочки Ивана Моисеевича. Не в каждой семье дети после ухода из жизни родителей берегут о них память. Даже о тех, кто до конца дней своих оставались отцом и матерью и достигли немалых высот в избранном деле. Я знаю нескольких известных писателей, дети которых после их смерти предавали забвению их творчество и легко отправляли писательский архив и рукописи на свалку. А дочка Ивана Моисеевича другая, она и такие как она делают это даже не столько для внуков — дескать, вот какие у вас были бабушка с дедушкой, — сколько для себя. Чтобы душа как можно дольше не расставалась с теми, кто дал нам жизнь и потом всеми силами поддерживал её в нас многие годы.
Сели к письменному столу и вместе с Иваном Моисеевичем записали его впечатления от встреч с делегациями школьников из городов-героев России, Украины и Беларуси. Они создали в своих школах военно-исторические музеи и приехали в Москву обменяться опытом работы.
Вечером Иван Моисеевич проводил меня на электричку, и мы расстались.
15 ноября. Российская академия наук. Переполненный Президентский зал. Конференция, посвящённая выходу в свет факсимильного издания рукописи романа «Тихий Дон».
Поскольку мама Михаила Александровича украинка, материальную поддержку издания осуществляли финансовые и общественные организации Украины, прежде всего благодаря её экс-Президенту Леониду Кучме.