В мае 1612 года жители Переяславля-Залесского попросили Пожарского защитить их от Заруцкого. Совет — направил туда воеводу Ивана Наумова. Тот отогнал казаков и укрепился в городе. Дело обошлось без кровопролития.
Ярославль стал подлинной Меккой для земских городов, отказавших в поддержке «вору». Замосковные, волжские и поморские посады посылали в Ярославль свои военные силы либо запрашивали к себе воевод с подкреплениями. Ратники Пожарского направились в разные стороны — в Тверь, Владимир, Ростов, Касимов. Они взяли под контроль дороги, связавшие Ярославль с севером. Поморье и северные города стали теперь базой снабжения нового земского ополчения.
Раскол земского освободительного движения привел к распаду территории земщины. Объединив вокруг себя многие города, ярославский Совет поневоле должен был взять на себя управление ими. Нижегородский мещанин Минин стал душой нового правительства. Его титул звучал необычно и внушительно — «выборный всею землею человек».
В течение короткого времени Минин заново организовал систему управления обширной территорией, отказавшейся признать власть Лжедмитрия III. В Ярославле стал действовать свой Поместный приказ, Казанский дворец, Новгородская четверть. В Ярославль стекались со всех сторон дворяне, стрельцы, пушкари. Воеводы производили смотр вновь прибывшим и определяли им жалованье. Выдавая деньги, они требовали, чтобы помещики выставляли поручителей и давали письменное обязательство службу служить и со службы не сбегать. Поместный приказ приступил к раздаче земель оскудевшим дворянам.
В обычных условиях требовалась уйма времени, чтобы провести описание земель. Минин в считанные дни разослал дозорщиков в Суздаль, Кинешму, Торжок. Таким образом, ярославский Совет смог выяснить реальные возможности налогоплательщиков.
Новая власть взыскивала налоги повсюду, где было возможно. Особого внимания она удостоила богатые обители. В Ярославле был организован Монастырский приказ. Его главою стал судья Тимофей Витовтов, человек безупречной репутации. Витовтов получил чин думного дьяка на службе в первом ополчении под Москвой.
Монастыри обладали крупными богатствами, и Минин охотно обращался к ним за займами. Соловецкий монастырь согласился ссудить земскую власть деньгами, Но он выразил сомнение по поводу полномочий нечиновного человека Минина. Монахи потребовали, чтобы Пожарский сам расписался на заемном письме.
Купцы и солепромышленники Строгановы оказались сговорчивее старцев. По настоянию Кузьмы Минина их приказчики дали ополчению в долг четыре тысячи рублей. Староста договорился о займе также с тремя московскими и четырьмя ярославскими купцами. Так удалось раздобыть еще тысячу рублей. Кузьма обязался возместить деньги, когда нижегородские денежные доходы «в сборе будут». Но шла война, и расходы перекрывали новые поступления. Вождям ополчения приходилось думать не о погашении старых, а о заключении новых займов.
Из городов в Ярославль везли добровольно собранную казну. Вместе с пожертвованиями ополчение получило немало серебряных вещей. Кузьма мгновенно оценил ситуацию и устроил в городе Денежный двор. Мастера переплавляли вещи и били монету, которую казна тут же использовала на жалованье ратным людям.
Приступая к сбору средств в той или иной волости. Совет тотчас приглашал волостных старост, целовальников и лучших людей «для земского совета». При решении более важных вопросов Совет вызывал в Ярославль местных представителей и требовал, чтобы «сословия» снабжали их письменными инструкциями. В таких случаях города получали наказ «по всемирному своему совету присылать изо всяких чинов людей человека по два (и по три) и совет свой отписать за своими подписями». Выборные с мест постоянно приезжали к Минину и Пожарскому. Воеводы либо задерживали их при себе, либо отпускали домой с поручениями. С Белоозера в мае прибыли в Ярославль протопоп, двое посадских людей, один крестьянин из черных государственных волостей. Минин отпустил посадских, но задержал при себе протопопа и крестьянина для совета.
Второе земское правительство включало многих руководителей первого земского правительства.
Прямо из Подмосковья явились сюда воеводы Мирон Вельяминов и Исак Погожий со многими детьми боярскими, подьячими и даже торговыми «добрыми людьми», не желавшими целовать крест «вору».